История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 2.

Многое из этой внутренней структуры персидского государства оставалось скрытым для пограничных соседей. Римские историки этой эпохи, такие, как Кассий Дион и Геродиан, не знали того, что происходило по ту сторону Евфрата, хотя вообще они были хорошо информированы о событиях на Востоке. Для Рима решающим стало то, что Сасаниды в отличие от парфян не признавали римское влияние на Ближнем Востоке и перешли к широким военным наступлениям. Тот факт, что инициативы первого сасанидского царя были направлены не только против Запада, объясняется тем, что и без того катастрофическое положение римлян было ослаблено. Уже Ардашир на востоке своей сферы власти отбросил среднеазиатские племена, которые поселились на территории восточных сатрапий Империи Ахеменидов. Его наступления распространились до Аральского моря и современного Пакистана, а его преемник Шапур I, назвавший себя царем царей Ирана и не-Ирана, распространил сасанидское влияние до устья Инда.

Германцы в 3 в.н.э.

Коренные изменения на соседних территориях по ту сторону римской границы на Рейне и Дунае в 3 в.н.э. становятся явными уже по названиям важнейших германских противников Империи. Вместо известных по тацитовскому описанию этнических единиц на первый план выдвинулись теперь названия новых динамичных больших объединений. В этих изменениях отражаются широкое переселение народов, наступления и нападения на Империю, которые были тогда сконцентрированы в трех больших горячих точках: на территории Верхнего Рейна и Верхнего Дуная, на Нижнем Рейне и во всем балканском и черноморском регионе. Во всех этих регионах инициатива почти исключительно находилась в руках германской стороны.

Название «аламанны», как уже было упомянуто, встречается в античных сообщениях первый раз у Кассия Диона в связи с описанием событий 213 г.н.э. Однако он говорит не о новом германском племени, а скорее о союзе старых этнических групп. Этот союз с большой долей вероятности был образован прежде всего из свевов, а кроме того включал в себя группы тюрингов и гермундуров. Другая связь существует также и с миграцией семионов, которые когда-то жили восточнее Верхней Эльбы, а после 174 г.н.э. больше не упоминались. Еще в античности это новое понятие аламанны интерпретировали, как «сообщество мужчин».

Но решающим моментом этого нового образования является не сам факт слияния старых сил, а ударная сила их передвижений. Еще в резюме Аврелия Виктора о первых сражениях с ними говорится о «многочисленном племени, которое удивительно сражается на лошадях». Для будущего положения на верхнегерманской и регийской укрепленной границе характерно, что это аламаннское объединение заняло место ассимилированных и частично полуроманизированных пограничных соседей. Передвижения этого объединения так часто возобновлялись потому, что они распространяли дальше обширные перегруппировки среднеевропейских групп населения.

После первых сражений в 213 г.н.э. в 233 г.н.э. последовало новое наступление аламаннов. Хотя за это время были значительно усилены пограничные сооружения, им удался глубокий прорыв. Размеры его опасности известны не только по античным сообщениям, но еще больше по археологическим находкам. Так, тогда была разрушена построенная только в 213 г.н.э. крепость Гольцгаузен, а в крепостях Каперсбург, Зальцбург, Фельдбург и Цугмантель под угрозой новых опасностей, усилилась деятельность по строительству укреплений.

Потрясения этого рода оказали воздействие также и на тыл укрепленной границы, что видно по частоте находок кладов монет. Для 233 г.н.э. клады прослеживаются вплоть до предгорья Альп, на юго-западе Германии прежде всего в долине Некара и в Верхней Швабии. Если такое распространение кладов и не доказывает прямо глубину аламаннских наступлений, оно безоговорочно свидетельствует о зонах беспокойства и нарушения порядка.

233 г.н.э. стал переломным для всего юго-востока Германии. Хотя аламаннское нашествие в конце концов было приостановлено и позже нейтрализовано контрнаступлениями Максимина Тракса, десятинные земли между границей, Рейном и Дунаем превратились теперь в опасный район боевых действий. С экономической точки зрения вторжение аламаннов означало для юго-восточного германского региона начало упадка римского владычества. На нем лежит основной акцент длящегося еще три десятилетия тяжелого времени вплоть до окончательного отказа от этой территории.