История времен римских императорв от Августа до Константина. Том 1.

Исходя из первоисточников 63 г. до н.э., год консульства Цицерона, год заговора катилинариев, а также год рождения Октавиана, стал эпохальным для римской истории. Даже если не принимать во внимание речи Цицерона и не переоценивать достижения Рима за эти месяцы, этот год представляет увертюру того «ускоренного процесса», который привел к кризису и упадку Римской республики и к ее долгой агонии в 60—44 гг. до н.э. В лице Красса, Цезаря, Катона и Цицерона уже в 63 г. до н.э. столкнулись друг с другом протагонисты радикального крыла Римской политики, по одну сторону были динамичные бескомпромиссные и честолюбивые реалисты, по другую — косные, по рукам связанные собственной идеологией, разные по своему потенциалу защитники старых аристократических традиций. Неурядицы этого года еще раз обнажили кризисные симптомы того времени, те симптомы, которые придали процессу брожения ожесточение и силу: долги большей части населения и правящего слоя, возрастающее недовольство старых марианцев и их потомков, нищета ветеранов Суллы, поразительно большое число потерпевших крушение в политике и социально неинтегрированных молодых аристократов и многое другое.

В 63 г. до н.э. решающим фактором оставалось только беспрекословное повиновение войск, которые собрал вокруг себя Помпей во время своей запоздалой, но успешной борьбы со средиземноморскими пиратами и во время борьбы с Митридатом VI и покорения Римского Востока. Как когда-то Сулла, Помпей был теперь в состоянии задействовать преданное ему и материально от него зависящее войско и весь военный потенциал Малой Азии и Сирии против Рима. Этот молодой человек, окрыленный мифами об Александре Великом, один из блестящих организаторов, распоряжался Римом и полностью подчинил себе римский сенат.

Когда Помпей, носивший прозвище «Великий», главнокомандующий по милости Суллы, обладающий полной властью в войне против пиратов и Митридата, после своего возвращения из Малой Азии и роспуска войска столкнулся с мелочной политикой сената, он быстро приступил к перегруппировке политических сил Рима и к эскалации внутренних разногласий. Так как Помпей один был слишком слаб, он в 60 г. до н.э. заключил с Крассом и Цезарем так называемый I триумвират.

Это были очень разные люди, объединившиеся для совместных действий, но они являлись одновременно и тремя типичными представителями римского правящего слоя поздней республики. Марк Лициний Красс еще при Сулле проявил себя, как способный и добросовестный военачальник, однако потом он скандальным образом извлек материальную выгоду от проскрипций. Быстро стал одним из богатейших людей города и вкладывал свои огромные средства в политику и в новые инвестиции. Он участвовал во всех планах и заговорах в качестве влиятельного кредитора и открыто признавал себя сторонником тезиса: кто хочет быть первым в Риме, должен иметь столько денег, чтобы быть в состоянии набрать на них войско.

Но насколько Красс был удачлив во всех сферах деятельности, настолько он был неудачлив в политике. Он не смог достичь неоспоримого главенствующего положения в государстве, и союз с Цезарем и Помпеем был для него единственным выходом для достижения какого-то влияния. Но будучи честолюбивым соперником Цезаря и Помпея, он не мог довольствоваться экономическими и внутриполитическими успехами. Он тоже жаждал славы великого полководца и поэтому возложил на себя власть над Востоком, чтобы это дало ему возможность развязать рискованный поход против парфян. Этот поход кончился катастрофой при Карре в 53 г. до н.э. Это неудачное сражение, в котором он погиб, десятилетиями довлело над событиями на восточной границе Римского государства. Последствиями этого урона для римской политики пришлось заняться Цезарю, Антонию и Августу.

Гай Юлий Цезарь был самой выдающейся личностью среди триумвиров. Высокообразованный беспощадный молодой политик в этот момент не мог соревноваться с Помпеем или Крассом. У него не было ни престижа Помпея, ни такой большой клиентелы, ни финансовых возможностей и многочисленных политических связей Красса. Но Цезарь, тем не менее, добился консульства в 59 г, до н.э., и поэтому триумвиры могли надеяться осуществить свои намерения с помощью его законного положения высшего магистрата. Их договоренность «ничего не предпринимать в политике, что повредит одному из трех», конечно выполнялась не всегда. Они тоже не выработали никакой долгосрочной программы, но подготовили конкретные законопроекты и решения, которые, кроме специальных целей, должны были укрепить ведущее положение трех политиков.