История времен римских императорв от Августа до Константина. Том 1.

Далее следует стилизация власти и стилизация действительности. Эти типичные для августовского принципата явления не объясняются «прожженными адвокатскими трюками» Августа и тем, что его считают «лицемером, мастером притворяться и лжецом». Август был превосходным стилистом своей новой политической системы, которая веками просуществовала по его замыслу. При этом очевидно несоответствие между стилизацией и политической реальностью, возникало немало конфликтов, ставящих под угрозу эту систему при преемниках Августа, именно из-за тех противоречий и полуправд принципата, которые его создатель успешно скрывал.

Августовский принципат не был только механической реставрацией или продолжением структур поздней Республики или диктатуры Цезаря, но не был также и монократической реорганизацией. В первую очередь он явился реакцией на полную абсолютизацию власти Цезаря, реакцией на его очевидную «интегральную» диктатуру. Принципат был создан на основе осторожного размышления, сознательного уважения к традициям и твердого намерения ни в коем случае не провоцировать. Отсюда исходит процесс стилизации и идеологии новой системы.

За этими формами и этим выражением стоит личность человека, характерные черты которого были имманентно описаны. Несмотря на все предубеждения, он отличался реализмом, настойчивостью и умеренностью, то есть настоящими римскими качествами. Если видеть в принципате Августа не только успех гениального политика и государственного деятеля или даже «князя мира», но и синтез многочисленных, часто скромных начинаний, достигнутых в результате долгого диалектического процесса, который привел к консолидации нового политического строя, тогда личность Августа незаменима.

Человек, который хотел считать себя спасителем всех римских граждан, гарантом свободы, творцом мира и наилучшей общественной и государственной системы, был не политическим мечтателем, а трезвым прагматиком. Он умел в переходный период принимать соответствующие решения, рассчитывать необходимое и возможное. Именно потому, что он не принимал общих принципиальных решений, мог отказаться от неоправдавших себя начинаний, умело реагировал на новую политическую ситуацию, успешно защищал и укреплял свою власть, он обеспечил себе длительный успех.

Август был одним из тех римских политиков, которые могли опираться не только на свои узаконенные государственно-правовые компетенции, но и на силу своего авторитета. Их значение понятно только в том случае, если учесть готовность римского общества еще в I в. до н.э. признавать прошлые и настоящие авторитеты. Эта готовность глубоко укоренилась благодаря традиционным связям клиентелы и римской семьи, вошедшему в плоть и кровь предрасположению к доверию. Поэтому всеобщее согласие с Октавианом, признание авторитета Августа и почести «отцу отечества» находились в тесной внутренней взаимосвязи.

Учитывая крупные государственные акты, выражение преданности и регулярные празднества, в которых проявлялось признание неинституционной личной власти, нельзя однако забывать, что отклик на политику Августа в течение десятилетий его власти не всегда был однозначным. Как уже было сказано, чередой шли не только периоды надежд, одобрения, признания, но и разочарований, негодований, новых страхов и, наконец, безропотного смирения. Диалектика, определяющая политическую систему Августа, стала также его личной судьбой. Личность Августа вряд ли может заворожить, но успех политика и создание его новой системы отрицать нельзя.

Римская республика в 1в. н.э.

Консолидация принципата при Тиберии (14—37 гг. н.э.)

Каким бы успешным, несмотря на все кризисы, не являлось августовское решение проблем империи, новая политическая система имела свои слабости и опасные моменты, которые были имманентны ее конструкции. Элементарное противоречие между идеологией и конституционной действительностью могло быть преодолено авторитетом принцепса, но нельзя было надолго скрыть фактическую концентрацию власти в одних руках и тот факт, что принципат не являлся временным переходным решением проблемы, а был рассчитан на перманентность, хотя чуждая римским традициям форма деспотической власти старательно избегалась.

Август выдвигал отдельных верных помощников, таких, как Агриппа, или способных представителей своего рода: Тиберия, Гая и Луция Цезарей, чтобы не создалось впечатления, что новая политическая система держится только на нем. Но решительные шаги для окончательной конституализации системы еще только предстояли. Было необходимо связать отдельные компетенции и служебные полномочия со все еще ограниченным сроком и, следуя внутренней логике, превратить их в когерентную, неограниченную систему власти. В правовом отношении фактически нерешенный вопрос наследования требовал четкого и приемлемого для всех решения, хотя и нерешенность этого вопроса тоже имела свои преимущества.