История взлетов и падений

Тогда, конечно, никто еще не понимал, почему кастрация «замораживала» мальчишеские голоса. Ни о тестостероне, ни о прочих гормонах, ни о том, как они расширяют дыхательное горло и гортань в ходе полового созревания, было ничего не известно; никто не знал, что отсутствие таких гормонов в организме оставляет гортань неизменной, сохраняя регистр сопрано. Однако евнухи существовали уже не одну тысячу лет, и результаты их физиологических отличий были налицо, а точнее, на слуху. Каноническое право запрещает ампутацию или уничтожение любой части тела, кроме как ради спасения жизни. Однако церковь благосклонно относилась к существованию кастратов на том основании, что музыка, которую те создавали, прославляла Бога.

Поначалу операции делались тайно. Однако, как только кастраты стали более известными и на них возник спрос, прославились и те, кто выполнял кастрацию. В архиве флорентийской больницы Святой Девы Марии — того самого медицинского учреждения, в котором да Винчи занимался своими анатомическими исследованиями, — есть запись о том, что в начале XVIII века для этих целей было выделено восемь коек и что «маэстро деи кастрати» Антонио Сантерелли, специализировавшийся на операциях по кастрированию, был одним из самых высокооплачиваемых хирургов этой больницы. Впрочем, хирургическое вмешательство требовалось не всегда: нередко яички просто раздавливались. Ни та, ни другая операция не считалась сложной. Историк Джон Росселли цитирует договор от 1687 года, свидетельствующий о том, что «13 дней» считались достаточным сроком для выздоровления после этой операции. Подобные договоры обычно заключались между родителями мальчика и учителем пения, который оплачивал стоимость операции. После нее мальчик должен был учиться у этого преподавателя, в чьем доме он жил как подмастерье.

В 1589 году папа Сикст V издал буллу, в которой разрешил принять четырех евнухов в хор собора Святого Петра. К 1640 году кастраты уже занимали почетные места во всех значительных церковных хорах Италии. Это обстоятельство знаменовало странное отклонение от курса, на который за сто пятьдесят лет до этого встал Леонардо да Винчи. В своих знаменитых дневниках несравненный гений и уролог-любитель призывал мужчин демонстрировать свой пенис «с гордостью». Теперь же мужчины с удаленной частью пениса «с гордостью» работали в крупнейших соборах Европы, включая домовую церковь Папы Римского — Сикстинскую капеллу.

Кастраты были востребованы и в иного рода храмах — храмах искусства. В период расцвета opera seria в восемнадцатом веке, «с ее стилизованными сюжетами, в которых фигурировали легендарные герои и боги, ангельские голоса кастратов, даже в ролях героического плана, были особенно популярны», писал историк Дж. С. Дженкинс. Спрос на кастратов и наслаждение их искусством достигло тогда непревзойденного уровня, и самые талантливые из них стали кумирами публики — их популярность достигала таких масштабов, какими сегодня могут похвастать разве что Лучано Паваротти и Пласидо Доминго — или даже Мадонна и Майкл Джексон. Так, однажды итальянский певец-кастрат Джованни Мандзуоли открывал оперный сезон в Лондоне. По сведениям Дженкинса, он получил за этот выход на сцену полторы тысячи гиней, а затем еще тысячу за сольное выступление. Даже сегодня это очень неплохие деньги, а для 1764 года это и вовсе была огромная сумма.

Одним из самых знаменитых кастратов был, несомненно, Карло Броски, известный под сценическим именем Фаринелли. Броски был кастрирован в семилетием возрасте, а его певческий дебют состоялся восемь лет спустя в Неаполе. Его несравненный голос обладал диапазоном в три октавы, а его легкие были развиты до такой степени, что, говорят, он мог держать ноту целых шестьдесят секунд, не нуждаясь во вдохе. В 1734 году он дебютировал в Лондоне, где оркестранты так пленились его пением, что забыли свои партии. «Есть лишь один Бог, и лишь один Фаринелли!» — выкрикнула одна англичанка по время его выступления. Возможно, этот возглас и помешал его пению, однако уху его он явно был приятнее другого восклицания, которое нередко звучало в оперных залах Италии: «Viva il coltello!» («Да здравствует нож!»).