История западноевропейского театра от возникновения до 1789 года

Дон Хуан, в отличие от героев ренессансных комедий, уже не мог оправдать свои «подвиги любви» непосредственным порывом чувств. Наделенный огромной алчностью к жизненным радостям, он совершенно не обладал тем обаянием юности и искренней влюбленности, которые составляли главное очарование его предшественников. Дон Хуан добивался своей цели уже не красотой и силой своего мимолетного, но искреннего чувства, а всевозможными уловками и обманами. Обольститель в нем ощущался меньше, чем бесстрашный озорник, наглый враль и жестокий мошенник. Не страсть, а хитрость была оружием, которым дон Хуан добивался своих побед. В комнату к дукессе Изабелле дон Хуан влез, сказавшись дуком Октавио; простодушную пастушку Тисбею он обманул, пообещав сделать ее барыней; к дочери почтенного командора дон Гонсало, донье Анне, он пробрался под видом ее жениха маркиза де ля Мота. Но маскарад, удавшийся в первом случае, не удался на Этот раз: донья Анна угадала обман и позвала на помощь отца-командора, которого дон Хуан насмерть пронзил шпагой. Последней проделкой Севильского озорника было обольщение крестьянки Аминты. И на этот раз дон Хуан действовал, не очаровывая, а обманывая свою жертву. Сперва он оклеветал Аминту в глазах ее жениха, а потом сказал ей самой, что жених от нее отказывается, и предложил себя в качестве его заместителя. Аминта, так же как и Тисбея, подчиняясь воле дон Хуана, не питала к своему возлюбленному никакого доверия и предчувствовала, что будет обманута.

Пламенные страсти дон Хуана горели холодным огнем и не могли воспламенить чьего-либо сердца.

Дон Хуан совершает все свои авантюры без всякого страха. Неба он не боится: расплачиваться за грехи «срок далеко отодвинут». Не страшны ему и земные власти. Видя испуг своего слуги Каталинона, дон Хуан беспечно говорит:

Отец мой —
Правосудья блюститель.
Королевский он избранник.
Что боишься?

Против дон Хуана ополчаются абсолютно все: четыре обманутые им женщины, двое их женихов, собственный родитель _и даже сам король. Но дон Хуан не теряет своей энергии и жизнерадостности, он умен и изворотлив, у него острый язык, твердая рука и безмятежная вера в свою счастливую звезду. Наглость озорника доходит до того, что он приглашает статую командора к себе на ужин и затем сам идет к нему с ответным визитом. И тут кончается его веселая, беспутная жизнь. Командор, схватив в каменные объятья беспутного дон Хуана, увлекает его с собою в подземное царство.

Тирсо де Молина осуждал своего героя не потому, что тот предавался радостям жизни, а потому, что для дон Хуана любовь существовала только как вожделение и, доставляя наслаждение самому герою, сопровождалась несчастьями окружающих людей. Порицая дон Хуана, поэт был строгим моралистом, но он не был аскетом.

В другой комедии Тирсо, «Благочестивая Марта», выступает любовник Фелиппе, имеющий известное сходство с дон Хуаном: он тоже запятнал свою руку кровью близкого человека любимой девушки. Но Фелиппе, убивший брата Марты, оправдывается тем, что это убийство было совершено в честном поединке. Оправдывается и страсть Фелиппе, так как он в своей любви к Марте сохраняет постоянство и искренность увлечения. Этого было уже достаточно, чтобы поэт оценил Фелиппе как положительную фигуру. Его хитрость, ум, страсти — все облагорожено, ибо все служит одной цели — честной и благородной любви.

К концу комедии убийцу Фелиппе прощают не только сестры покойного, но и его отец. Интересно отметить, что преступление в данном случае имеет чисто подсобный характер. Служа хорошей сюжетной преградой, через которую должны пройти влюбленные, оно совершенно не отражается на их взаимоотношениях. Если Лопе де Вега в «Звезде Севильи» раскрывал глубокий драматизм отношения Эстрельи к любимому Санчо Ортису, убившему ее брата Бусто Таберо, то Тирсо де Молина эту же коллизию использовал лишь как внешний повод для задержки развития романической линии комедии. Сестры-соперницы, враждуя друг с другом и злясь на Фелиппе из ревности, совершенно не переживают той душевной отчужденности и негодования, которые должен был возбудить в них человек, убивший их брата. Тирсо, наделяя своих героинь переживаниями, прямо вытекающими из сюжетных коллизий, совершенно не раскрывает глубины их характера. Ему не интересны противоречия, которые могут раздирать души сестер: раз сюжетная функция героинь сводится лишь к соперничеству, чувства девушек должны ограничиваться кругом любовных переживаний.

Но если у Тирсо характеры лишились глубины и сложности, то они приобрели целеустремленность и единообразие, делающие их великолепными выполнителями всех хитроумных замыслов, посредством которые автор приводил своих героев к желанным целям.