История западноевропейской музыки до 1789 года. Том. 2 (XVIII век)

Вступительный раздел первой части, собственно Requiem (Adagio), соединяет полифонические приемы с гомофонным складом; временами верхний голос ведет хоральную мелодию (с такта 21), как cantus firmus. Спокойное, мерное, сдержанно-значительное движение не определяет всего характера этого введения. Спокойствие — и трепет, сдержанность — и смятенность отличают с первых же тактов Реквием Моцарта. В Kyrie Моцарт приближается к старым мастерам в их мужественно-скорбных полифонических произведениях. Фуга на двухголосную тему написана в классических традициях. Сама тема ее близка строго-значительным темам Баха — Генделя. Элементы речитации, внушительный ход на уменьшенную септиму вниз, характерные пассажи в верхнем голосе — все близко хорам или органным произведениям старых мастеров. Requiem и Kyrie вводят в общий тон произведения. Трагическое и трепетное вступление, торжественная, несколько старинная, строгая патетика Kyrie как бы готовят к драме, которая развертывается в шести разделах секвенции «Dies irae».

Первый раздел секвенции (собственно «Dies irae», Allegro assai, d-moll) в соответствии с текстом дает резкую, сильную, внезапно вызванную фантазией картину страшного суда («День гнева, день жалоб...»). Здесь Моцарт близок к громовым хорам Генделя: простое, общее движение хоровых голосов (три нижних — в унисон с тромбонами), тремоло струнных, сигналы труб и дробь литавр создают впечатление торжественности, мощи, грозной силы. Второй раздел секвенции («Tuba mirum», Andante, B-dur) с суровой, как бы средневековой образностью повествует о том, как раскрылась книга судеб... Величественное соло баса и тромбона открывает этот раздел. Широкая ниспадающая мелодия напоминает о роковых звучаниях оперных заклинаний. Но Моцарт недолго сохраняет столь суровый колорит: соло тенора, затем альта, наконец, сопрано проникнуты глубоким, благородно-патетическим чувством («романтические» интонации нисходящей мелодии с увеличенной секундой), выливающимся далее в жалобах нового раздела («Rex tremendae», Grave, d-moll). Так сама роковая картина становится драмой: ее больше не наблюдают, ее переживают со всей силой человеческого чувства. «Rex tremendae» — своего рода lamento (характерный g-moll!), но lamento сильное, величественное, трагическое. Новые мольбы и новые жалобы раздаются в «Recordare». Чистая и спокойная мелодия развертывается в сплетении вокальных и инструментальных партий; тонкий полифонический рисунок прорезается эпизодами настоящего lamento в самом благородном ариозном стиле (первый раз в c-moll). Это соединение просветленных благостных чувств (F-dur!) с лирической теплотой и мягкостью очень характерно для Реквиема. Последние разделы «Dies irae» — «Confutatis» и «Lacrymosa» — образуют кульминационную зону произведения. Моцарт остановился в начале «Lacrymosa», будучи не в силах продолжать дальше: эта часть глубоко трогала его. По-видимому, от сам воспринимал переход от «Confutatis» к «Lacrymosa» — от гнева, ужаса, трепета, от страшных угроз к благодатным слезам — как драматическую и одновременно лирическую кульминацию Реквиема. Для Моцарта это было не только его сочинeниe: он сам умирал.

«Confutatis» (Andante, a-moll) поражает своей драматической силой, своим темным пафосом, своей смятенностью. «Lacrymosa» (Larghetto, d-moll, 6/8) трогает той предельной искренностью, с какой она открывает внутренний мир человека. «Confutatis» задуман не строго: одни образы сменяются другими. Патетические возгласы в низком регистре (хор и тромбоны) раздаются на фоне тревожных тремоло струнных. Высокие голоса возвещают надежду на спасение. Их заглушают новые возгласы ужаса. Опять вступают верхние голоса со своей темой. Сердце содрогается от трепета. Не грозные возгласы, не мощные звучности заканчивают драму «Confutatis», a странные, тревожные гармонические блуждания, прорезающие весь диапазон оркестра. «Lacrymosa» звучит после этого как выражение чистой лирической скорби. Полнейшая искренность чувства, идущего из глубины души, и высокая сдержанность его выражения роднят здесь Моцарта с Бахом в применении принципа единовременного контраста. Последующие части Реквиема не имеют такого непосредственно драматического значения: они завершают «драму», дают как бы обобщение высоких идей и сильных чувств, порожденных ею.

Принято утверждать, что Реквием наряду с последними операми, симфониями и другими прекрасными произведениями Моцарта подводит итоги его творческим исканиям, завершая путь композитора. Это справедливо только для тех, кто постигает его музыку. Но это совсем не точно в отношении самого Моцарта. В его трагически короткой жизни последние годы стали вершиной творческого развития, подлинным расцветом, которому не видно было конца, откуда было еще очень далеко до итогов. Его жизнь не завершилась: она прервалась. И творчество его, в лучшую, звездную свою пору, оборвалось на полуслове...