История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2

Вместо удовлетворения на все девять пунктов, предъявленных казаками польскому правительству, на них послан был с 30 000 войска коронный гетман Станислав Конецпольский с приказанием смирить «бунтовщиков» оружием. Очевидно, теперь поляки уже не нуждались в казаках ни для похода в Россию и Ливонию, ни для войны Польши с турками и татарами, а потому в отношении «бунтовщиков» можно было взять уже другой тон и призвать их «к порядку». На ту пору у казаков гетманом был какой-то Жмайло. Конецпольский вышел в поход 5 июля 1625 года и, переправившись через Буг, прошел на Наволочь и речку Роставицу, где с ним соединился подкоморий каменецкий Потоцкий; от Роставицы гетман взял направление через речку Каменицу и мимо Белой Церкви и остановился в одной миле от Канева. В это время к коронному гетману явились три посла от каневских казаков, извещая, что гетман их, Жмайло, находится на Запорожье и просит, чтобы поляки не делали на казаков нападения в городе и дали бы им безопасно собрать у себя раду. Конецпольский исполнил просьбу казаков, но когда открылась рада и поднят был вопрос о том, как принять коронного гетмана, то есть идти ли к нему с повинной или же оставаться на месте, то после совета отделилось 3000 человек казаков, которые ушли вон из города. Коронный гетман, узнав об этом, послал за ними погоню 10 хоругвей с паном Одрживольским во главе. Одрживольский догнал казаков над речкой Мошной и сделал на них нападение, во время которого казаки поймали сына князя Четвертинского и держали его потом в течение всего похода. В помощь Одрживольскому гетман отправил Юдыцкого, Коссаковского и Белецкого, но казаки, получив в это время подкрепление, отступили к Черкассам. Тогда к Черкассам двинулся и сам Конецпольский. Тут, 17 октября, навстречу коронному гетману выехал казацкий посол с известием о своем гетмане Жмайло, который уже выбрался с артиллерией из Запорожья и спешил к казакам. 19 и 23 октября к коронному гетману явились новые послы от казаков с просьбой, чтобы он не наступал на них до тех пор, пока не придет из Запорожья гетман Жмайло. Коронный гетман, не слушая казацких послов, снялся с места, прошел Крылов и, вышедши из него, стал в миле за городом над речкой Цыбульником, в расстоянии одной мили от казацкого табора, откуда можно было хорошо видеть и весь обоз, и всю казацкую стражу. 25 октября казаки известили Конецпольского о прибытии из Запорожья с артиллерией своего гетмана Жмайло, и тогда коронный гетман предложил казакам условия, которые они должны выполнять на будущее время, если хотят заслужить милость и прощение короля. Условия эти, изложенные по пунктам, переданы были казакам через польских комиссаров. Казаки собрали по этому поводу раду и на раде нашли условия слишком тяжелыми для себя, и потому отправили 13 человек депутатов к коронному гетману с объявлением, что ни одного из пунктов они исполнить не могут. Тогда коронный гетман задержал у себя казацких послов на всю ночь, а наутро, возвращая их в казацкий табор, сказал: «Так как вы покорностию, как верные подданные, не хотите заслужить милосердия и благосклонности его королевского величества, то мы надеемся на Бога, что за непослушание и своеволие вы скоро испробуете наших сабель на своих шеях, а кровопролитие, которое произойдет, падет на ваши души». Вслед за этим Конецпольский отдал приказание своим войскам сняться с места и идти на казаков. Решительная битва между поляками и казаками произошла 31 октября у старого городища, над Куруковым озером, или Медвежьими Лозами. По определению В. Никифорова, это было в посаде Крюкове, на правом берегу Днепра, против города Кременчуга. Казаки были разбиты и просили пощады у коронного гетмана[258]. 3 ноября между поляками и украинскими казаками открылись переговоры, во время которых поляки выставили против казаков шесть обвинительных пунктов, из коих первые три касались одинаково как украинских, так и запорожских казаков. Эти обвинения состояли в следующем: 1) казаков упрекали в самовольных выходах на Черное море; 2) в сношениях с московским царем и крымским ханом, с которым они заключили союз и помогали людьми; 3) в принимании у себя разных царьков, называвшихся то московскими, то волошскими господариками, а также других подозрительных и вредных для Польской республики лиц. На эти три обвинительных пункта казаки отвечали так: в море они ходили потому, что нуждались в деньгах, которых им не платило правительство, хотя и давало обещание в том; за тем же казаки посылали и в Москву, чтобы получить от царя казны; с крымским ханом завязались у них сношения случайно: казаки были прибиты волной к берегам Крыма, и хан принял их к себе на службу, а потом отправил их в качестве посланцев на Украину и через них просил не делать нападений на Крым, на чем и заключил условие с казаками; что касается разных царьков и других лиц, приходивших и приходящих на Запорожье, то в этом за казаками полное право, так как вход в Запорожье и выход из него всегда и всем был и будет волен. Желая обессилить казаков на будущее время, гетман Конецпольский потребовал, чтобы они подписали условие на законное существование всего лишь 6000 казакам, внесенным в реестр, и выдавали бы государственным властям преступников. Казаки долго оспаривали эти главные требования и преуспели только в последнем: коронный гетман согласился оставить за казаками право карать преступников через собственных старших. 5 ноября казаки выбрали гетманом Михайла Дорошенко, деда впоследствии известного гетмана Петра Дорошенко, а на следующий день, 6 ноября 1625 года, подписали договор на урочище Медвежьи Лозы, при Куруковом озере, и в лице своего гетмана Михайла Дорошенко присягнули на верность польской короне[259]. Но этот договор, в целом его виде, не касался запорожцев – в нем для низовых, или запорожских, казаков важна была лишь одна статья. По Куруковскому договору постановлено было по-прежнему оставить в реестре только 6000 человек казаков, остальных велено было вынести за реестр и лишить всех казацкого звания; такие люди были названы выписчиками и составили огромное большинство против реестровых. Из шести тысяч реестровых одна тысяча казаков должна была, по очереди, находиться за порогами Днепра и не допускать неприятеля к переправам через Днепр и вторжениям его в королевские земли. Всем казакам, как пишут о том Соловьев и Костомаров, безусловно запрещалось делать выходы в море, производить сухопутные набеги на земли мусульман и приказывалось сжечь морские лодки в присутствии польских комиссаров.