История запорожских казаков. Быт запорожской общины. Том 1

В таком виде двигались татары по степям собственных владений, но чем ближе подходили они к цели своих набегов, тем большие брали меры предосторожности; за три или за четыре мили от казацкой границы они выбирали самое укромное место, отдыхали в нем в течение двух или трех дней и после этого уже совсем иначе распределяли свое войско, как оно до этого времени было распределено у них. Собравшись в массу, они разделялись на три части: из двух частей всей численности составляли главный корпус, называемый обыкновенно choche, а из третьей части образовывали два крыла, правое и левое, по восемь или по десять тысяч всадников в каждом крыле; каждое крыло, в свою очередь, подразделяли на десять или двенадцать пятисотенных или шестисотенных отрядов. Устроившись таким образом, татары с возможной быстротой устремлялись в самые владения казаков и тут неслись без отдыха в течение целых суток, останавливаясь лишь на один час для корма лошадей; проскакав форсированным маршем миль шестьдесят или восемьдесят, то есть 280 или 320 верст от границы, они вдруг устремлялись назад и в это время на самом ходу вновь разделялись: главный корпус их постепенно отступал, потом отделял в передний отряд 500 коней и растягивался на значительное пространство, а два его фланга, или крыла, удалившись от него никак не дальше 8 или 12 миль, бросались частью вперед, частью в сторону, и тогда, если не бывали вовремя открыты казаками, внезапно нападали на беззащитных христиан; тут, чего нельзя было взять, жгли, резали, истребляли, а что можно было поднять, захватить, угнать, уносили, заарканивали, угоняли – мужчин, женщин, девиц, малых детей, грудных младенцев, лошадей, быков, коров, овец, коз, – из скота брали все, кроме свиней, которых они ненавидели, потому сгоняли в овин и всех поджигали огнем; захватив возможно больше ясырю, они спешили к главному своему корпусу. А главный корпус, растянувшись на большое пространство, легко давал знать о месте своего пребывания по оставленным на снегу следам, и потому скоро принимал хищников, бежавших с тяжелой добычей. Возвратившиеся с набега два крыла отдыхали при главном корпусе, а вместо них отправлялись в таком же порядке и с такой же поспешностью два свежих крыла, которые так же делали опустошения и так же стремительно отступали к главному корпусу; за вторым крылом следовало третье, за третьим четвертое и т. д. Все это совершалось чрезвычайно быстро и чрезвычайно стремительно: оба отряда не смели оставаться в неприятельской земле более двух суток и по истечении этого времени непременно должны быть уже у главного корпуса. А между тем главный корпус войска во все это время совсем не пускал в действие своих наездников, чтобы сохранить свои силы свежими и, в случае надобности, иметь возможность отбиться от подоспевших на выручку невольников казацких войск; он только постепенно, хотя и очень медленно, отступал к границам собственных владений; медленность эта, однако, переходила в скорый марш и даже поспешное бегство, если татары замечали множество собравшихся казаков, готовых устремиться на них. В битву с казаками они вступали только тогда, когда в десять раз превосходили их своей численностью, поскольку на поверку их строй и такое множество лошадей были, скорее всего, просто непригодны к настоящему сражению. Поэтому в большинстве случаев при виде казаков татары стремительно отступали[851], причем, чтобы избежать преследования, удалялись не по прежней дороге, а по новой, делая разные круги в ту или другую сторону. Удалившись таким образом миль на тридцать или на сорок от границы казацких владений, они выбирали безопасное место, приводили тут себя в порядок, в течение недели отдыхали от грабежей, потом делили свой ясырь, то есть невольников, скот, разное добро, после дележа садились на коней и продолжали путь до своих улусов. Страшные набеги их долго потом вспоминались на Украине и служили сюжетами для народных песен:

Зажурылась Украина, що ниде прожити:
Вытоптала орда киньми маненькии диты, —
Ой маненьких вытоптала, великих забрала,
Назад руки постлала, пид хана погнала.