История зарубежной журналистики. У истоков журналистики

М. Шадсон, хотя и менее категоричен, чем Ж. Челаби, тем не менее во многом близок к его взглядам, поскольку в одной из своих центральных работ «Открытие новостей: социальная история американских газет» утверждает, что «сама идея 'новостей’ является изобретением “Джексоновской эпохи”» [118, р. 4]. Однако это совершенно противоречит тому очевидному факту, что не «газеты создают новости; новости порождают газеты» [79, р. 6], как отчётливо указывает на то уже само английское слово «newspaper». Более того, сам термин «news» появляется в английском языке в XVI в. в противовес бытовавшему ранее термину «tydings», чтобы подчеркнуть разницу между спонтанными информационными обменами и осознанной деятельностью по сбору и распространению сведений о текущих событиях [ibid., р. 6].

«Новости имеют древнюю и вездесущую природу: каждое общество обладает системой для отслеживания событий, характеризующихся новизной и отклонением от обыденного, поскольку любому обществу необходимо реагировать на изменения той среды, в которой оно существует, – утверждает Д. Нероне. – В этом смысле новости лишены истории, хотя её имеют различные способы их распространения, такие как газеты» [106, р. 196].

Но если, согласно предположению М. Шадсона, часть функций журналистики, включая информационную, в ближайшем будущем может быть перераспределена между нежурналистскими организациями, то это неизбежно приводит нас к необходимости поиска нового основания для её определения, более универсального, чем газеты и даже новости. Например, такого, которое ещё в 1974 г. предложил в своём знаменитом эссе «The Problem of Journalism History» американский исследователь Д. Кэри: «Журналистика в первую очередь, как с логической, так и с хронологической точки зрения, является не институтом, коммерческим предприятием, набором прав или совокупностью технологий, а культурным и литературным явлением. Технологии журналистики существовали до появления новостей и газет. В сущности, журналистика является формой сознания, способом постижения, опытного познания мира… Эту форму сознания можно постичь лишь через её историю и сопоставляя её с более древними формами сознания (мифологического, религиозного), которые она частично заменила, и другими формами, одновременно с которыми она возникает и взаимодействует, – научным сообщением, эссе и реализмом [в философии и искусстве]» [67, р. 91].

И это приводит нас к необходимости достаточно глубокого прочтения истории журналистики начиная с того момента, когда на смену мифологической форме сознания начинает приходить современное.

Рекомендуемая литература к главе 1

• Аполлонова, Л. П. Журналистика как социальный институт [Текст]: учеб, пособие / Л. П. Аполлонова. – Ростов н/Д: Логос, 2010.

• Ахмадулин, Е. В. Краткий курс теории журналистики [Текст]: учеб, пособие / Е. В. Ахмадулин. – М.; Ростов н/Д: МарТ, 2006.

• МакКуэйл, Д. Журналистика и общество [Текст] / Д. МакКуэйл. – М.: МедиаМир: Факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова, 2014.

• Прохоров, Е. П. Введение в теорию журналистики [Текст] / Е. П. Прохоров. – М.: Аспект Пресс, 2011.

Глава 2 Пражурналистские явления античности и средневековья

Итак, мы упомянули о том, что существует два лагеря исследователей журналистики: одни, подобно Д. Хартли и

М. Шадсону, считают её продуктом современности, чья история насчитывает в лучшем случае две-три сотни лет, а другие, как М. Стефенс, полагают, что её корни уходят глубоко в прошлое, ко временам Античности, а возможно, и дальше.

Но что именно в эпоху Античности следует рассматривать в качестве пражурналистских явлений? Существует несколько ответов на этот вопрос.

«Сами журналисты склонны отодвигать дату рождения своей профессии как можно дальше в прошлое, – утверждает в одной из своих работ Ж. Челаби, – и журналисты, переквалифицировавшиеся в историков, часто приводят римские Acta Diurna, ежедневные отчёты о политической жизни, записанные на стенах Форума, как первый пример журналистики» [70, р. 1]. Это саркастическое замечание является наглядным примером разногласия двух «интерпретационных сообществ» в журналистике, самих журналистов и её исследователей. Тем не менее в замечании Челаби содержится известная доля правды. Так, в одном из учебников, изданных при поддержке ЮНЕСКО, утверждается: «История современной журналистики уходит в прошлое по меньшей мере ко временам античного Рима. Город обладал всеми компонентами для создания современной медиасистемы: высоким уровнем грамотности и обширной потенциальной аудиторией, испытывавшей значительный интерес к текущим событиям и располагавшей досугом для чтения. Acta Diurna Populi Romani (Ежедневные свершения римского народа) представляли собой рукописный отчёт о новостях империи» [96, р. 91].