История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 2

Не прошло и дня, как я решил составить счастье Кристины без женитьбы на ней. Я пришел к этой идее, поскольку любил ее больше, чем себя. Кроме жажды наслаждения, мне была свойственна неуравновешенность, так что мое самолюбие было для меня важнее любви к ее прелестям. Я не мог решиться, женившись, отказаться от всяких надежд, связанных с моим положением на любом поприще. Кроме того, я ощущал себя непреодолимо рабом чувств. Покинуть эту невинную девушку было черным делом, на которое я не был способен; одна мысль об этом заставляла меня дрожать. Она могла забеременеть, и я содрогался, представляя, какой ее ждет позор в собственной деревне, как она будет ненавидеть, презирать меня и не сможет больше рассчитывать найти себе мужа, достойного ее. Я решил заняться поисками для нее мужа, который был бы во всех отношениях лучше, чем я. Этот муж должен был бы не только заставить ее простить обиду, нанесенную ей, но и оценить мой обман и полюбить меня еще больше. Задача найти такого мужа не должна была быть трудной, поскольку Кристина была очень красива, имела безупречную репутацию и обладала состоянием в четыре тысячи дукатов венецианской монетой. Я принялся за дело.

Запершись с тремя поклонниками моего оракула, с пером в руке, я сделал ему запрос о деле, которое меня занимало. Он ответил, что мне следует обратиться к Серенусу. Это было каббалистическое имя г-на де Брагадин. Он согласился сделать то, что Паралис велел ему делать. Мне надо было его проинформировать.

Я сказал, что речь идет о том, чтобы получить у Рима разрешение Святого Престола для одной очень порядочной девицы, чтобы она могла публично сочетаться браком в церкви своего прихода в текущий пост. Она крестьянка. Я дал ему церковную выписку и сказал, что не знаю еще жениха, но с этим не будет никаких препятствий. Он мне ответил, что сам напишет на следующий день послу и добьется, чтобы Знаток этой недели отправил письмо экспрессом.

– Позволь мне, – сказал он, – придать этому делу статус государственного, Паралис повинуется. Я полагаю, что жених – один из нас четверых, и следует ожидать повиновения.

Усилия, которые я затратил, чтобы не рассмеяться, были велики. Я оказался способен превратить Кристину в знатную венецианскую даму, Но на самом деле я об этом не думал. Я спросил у Паралис, кто будет женихом этой девицы, и он ответил, что г-н Дандоло должен озаботиться найти такого – молодого, красивого, умного и гражданина, способного служить Республике по министерству, по внешним либо по внутренним делам, но не договариваться, не посоветовавшись прежде со мной. Он приободрился, когда услышал, что я сказал ему, что девица принесет в приданное четыре тысячи реальных дукатов, и что у него есть пятнадцать дней на поиски. Г-н де Брагадин, обрадованный тем, что его не коснулось это дело, зашелся смехом.

После этих двух демаршей мое сердце успокоилось. Я в душе уверился, что найдется жених, такой, как я хочу. Я думал лишь о том, чтобы удачно закончился карнавал и чтобы так отрегулировать свое поведение, чтобы не оказаться с пустым кошельком в момент, когда деньги насущно необходимы.

Благосклонная Фортуна устроила так, что я подошел к началу поста владельцем почти тысячи цехинов, оплатив все свои долги, и льгота из Рима пришла через десять дней после того, как г-н де Брагадин запросил ее у посла. Я отдал ему сто римских экю, которые он заплатил папской канцелярии. Льгота давала право Кристине венчаться в любой церкви, но нужно было скрепить ее печатью епархиальной епископской канцелярии, которая распоряжалась также и опубликованиями. Для моего счастья недоставало только жениха. Г-н Дандоло предложил мне трех или четырех, которых я по здравому размышлению отверг, но, наконец, он нашел подходящего.