История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 4

В это время я предался беспорядочной игре. Играя на мартингал[33], я потерял очень большие суммы; подбадриваемый М. М., я продал все ее бриллианты, и у меня осталось только пятьсот цехинов. Больше не ставился вопрос о бегстве. Я продолжал играть, но по маленькой, меча банк в казенах против бедных игроков. Я ждал возвращения удачи.

Английский Резидент, пригласив меня на ужин в своем казене со знаменитой Фани Мюррей, попросил меня устроить также ужин в моем маленьком казене на Мурано, который я сохранял еще только из-за Тонины. Я оказал ему эту любезность, но без особой щедрости; он находил мою маленькую Тонину веселой и вежливой, но не отвечающей его вкусу. Но на другой день он написал мне записку, вот ее копия:

«Я неодолимо влюблен в вашу Тонину. Если вы можете мне ее уступить, вот что я готов для нее сделать. Я сниму казен на ее имя и меблирую его, передав ей всю мебель, при условии, что волен буду заходить повидаться с нею, когда захочу, и буду обладать перед нею всеми правами счастливого любовника. Я дам ей горничную и кухарку и буду давать ей тридцать цехинов в месяц за стол на двоих, не считая вина, которое буду поставлять сам. Кроме того, я учрежу ей пожизненную ренту в двести экю в год, которой она сможет распоряжаться по истечении года нашего знакомства. Даю вам для ответа восемь дней».

Я ответил, что мне достаточно и трех, что у Тонины есть мать, которую она слушается, и что, судя по обстоятельствам, я полагаю, что она беременна.

Я видел, что, не соглашаясь на это, я становлюсь палачом судьбы этой девочки. Я поехал в тот же день в Мурано и рассказал ей все.

– Ты хочешь меня бросить? – сказала мне она, плача. Ты меня больше не любишь.

– Я люблю тебя от всего сердца, и думаю, что то, что я тебе предлагаю, должно тебя убедить.

– Нет, потому что я не могу принадлежать двоим.

– У тебя будет только один новый любовник. Подумай, что ты станешь хозяйкой приданого, которое может обеспечить тебе очень хорошее замужество, и что я не в состоянии дать тебе ничего подобного.

– Приходи ужинать со мной завтра.

Назавтра она мне сказала, что англичанин прекрасный человек, что когда он говорит по-венециански, он ее смешит, и что она могла бы его полюбить, если мать на это согласится.

– В случае, – сказала она, – если мы не сможем сойтись характерами, мы разойдемся через год, и я получу ренту в двести экю. Я согласна. Поговори с моей матерью.

С тех пор, как Лаура отдала мне свою дочь, я с ней не виделся, и у меня не было времени о ней подумать. В разговоре она сказала мне, что Тонина станет, таким образом, способна себя содержать, и что она покидает Мурано, где должна была прислуживать. Она показала мне сто тридцать цехинов, которые Тонина заработала на моей службе, и сказала, что оставит их себе. Ее дочь Барберина, которая была на год младше Тонины, подошла поцеловать мне руку. Я был ею поражен, я отдал ей все свое серебро и сказал Лауре, что жду ее вместе с сестрой.

Эта добрая мать дала Тонине свое материнское благословение, сказав, что она будет брать с нее только три ливра в день для оплаты проживания в Венеции всего семейства, и та обещала ей это. У нее был еще мальчик, которого она хотела сделать священником, и Барберина, которая должна была стать превосходной портнихой. Старшая ее дочь была уже замужем. Закончив это важное дело, я отправился в приемную, где М. М. сделала мне подарок, выйдя к решетке с К. К. Я почувствовал истинную радость, увидев ее еще более похорошевшей, хотя и грустной и в трауре по случаю смерти матери. Она оставалась там со мной не более четверти часа, опасаясь, что ее заметят и сделают выговор, потому что ей было запрещено выходить в приемную. Я рассказал М. М. всю историю с Тониной, которая переходила жить в Венецию с Резидентом, и увидел, что она недовольна этим событием. Она сказала, что пока я жил с Тониной, она была уверена, что будет меня видеть часто, и что теперь я буду бывать у нее реже. Но приближалось время нашей вечной разлуки.

В тот же вечер я принес Мюррею эту новость. Он сказал, что я мог бы прийти с ней ужинать в казен, который он мне укажет, послезавтра, и оставить ее там, и я так и сделал.