История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 8

– Почему бы вам не пригласить пастора пообедать, вместе с моей кузиной? Она позовет меня также с собой, потому что мой дядя ценит всех, кто любит его племянницу.

– Вот что мне следовало бы знать. Есть ли у нее любовник?

– Нет никого.

– Как это возможно? Она молода, красива, весела, и к тому же полна ума.

– Вы не знаете Женевы. Ее ум как раз и является причиной, почему ни один молодой человек не осмеливается объясниться ей в любви. Те, кто мог бы привязаться к ней, отдаляются от нее из-за ее ума, потому что спотыкаются во время беседы.

– Но разве молодые люди Женевы столь невежественны?

– По большей части. Можно сказать, что многие получили хорошее воспитание и вполне образованы; но, в общем, у них множество предрассудков. Никто не хочет выглядеть глупым или пошлым; и к тому же, здешняя молодежь далека от того, чтобы стремиться к умным женщинам, получившим хорошее образование. Совсем наоборот. Если молодая женщина обладает умом или образованием, она должна стараться это скрывать, по крайней мере, если надеется выйти замуж.

– Теперь я вижу, дорогая Элен, почему вы не раскрывали рта во время обеда у вашего дяди.

– Я знаю, что мне нет нужды скрываться. Это не было причиной, чтобы мне соблюдать молчание в тот вечер, и могу вам сказать, без тщеславия и гордости, лишь удовольствие заставляло меня держать рот закрытым. Я любовалась моей кузиной, которая говорила об Иисусе Христе, как я бы говорила о моем отце, и не боялась показать себя ученой в области, в которой другая девушка, если бы ее затронули, показала бы себя несведущей.

– Несведущей, даже если бы прожила столько, сколько ее бабушка.

– Таковы здесь нравы, или, скорее, предрассудки.

– Вы рассуждаете поразительно, моя дорогая Элен, и я с удовольствием поужинаю в той компании, которую вы столь разумно мне посоветовали.

– Вы будете иметь удовольствие встретиться с моей кузиной.

– Я отдаю ей должное, прекрасная Элен; Эдвига очаровательна и интересна; но поймите, что именно из-за вашего присутствия эта встреча меня так интересует.

– А если я вам не поверю?

– Вы ошибетесь и вы меня весьма огорчите, потому что я вас нежно люблю.

– Несмотря на это вы попытались меня обмануть. Я уверена, что вы дарили знаки своей нежности этим трем девицам, что мне очень нравится.

– Почему?

– Потому что ни одна из них не может вообразить себе, что вы любите только ее одну.

– И вы верите, что эта деликатность чувств делает вас более счастливой, чем они?

– Да, я в это верю, хотя в этой области у меня совершенно нет опыта. Скажите мне, пожалуйста, думаете ли вы, что я права?

– Да, я так думаю.

– Я рада; но если я права, согласитесь, что, желая объединить меня с ними, вы отказываете мне в любви, такой, какую я могла бы желать, чтобы быть уверенной, что подлинно любима вами.

– Да, я с этим также согласен, и прошу искренне прощения. Теперь скажите, божественная Элен, что мне надо сделать, чтобы пригласить на обед пастора?

– Это нетрудно. Пойдите к нему и просто пригласите его, и если вы хотите быть уверены, что я буду участвовать, попросите его пригласить меня вместе с моей матерью.

– Почему вместе с вашей матерью?

– Потому что он влюблен в нее вот уже двадцать лет и все еще любит ее.

– И где я могу устроить этот обед?

– Г-н Троншен ваш банкир?

– Да.

– У него есть прекрасный загородный дом на озере; попросите у него этот дом на один день, он даст его вам с удовольствием. Сделайте так, но не говорите об этом ни синдику, ни его трем подругам – мы скажем им потом.

– Но вы уверены, что ваша просвещенная кузина охотно согласится встретиться со мной?

– Более чем охотно, будьте уверены.

– Отлично! Уладим все это завтра. Послезавтра вы вернетесь в город, и я назначу нашу встречу на три-четыре дня позднее.

Синдик присоединился к нам к закату, и мы весело провели вечер. После ужина девицы отправились ложиться спать, как и накануне, я пошел в комнату старшей, в то время, как мой друг пошел к двум младшим. Я знал, что все, что я мог бы предпринять, чтобы уговорить Элен, будет бесполезно, поэтому ограничился несколькими поцелуями, после чего пожелал им доброй ночи и пошел с визитом к младшим. Я нашел их глубоко спящими, а синдик скучал в одиночестве. Я не обрадовал его, когда сказал, что не смог добиться никаких милостей.

– Я вижу, – сказал он мне, – что теряю лишь время с этой маленькой глупышкой, и хочу прекратить это занятие.

– Полагаю, – ответил я, – что это самое простое и, возможно, самое лучшее, что вы можете сделать, потому что томиться рядом с бесчувственной и капризной красоткой – глупо. Счастье не должно быть ни слишком легким, ни слишком трудным.

На следующий день мы вместе отправились в Женеву, и г-н Троншен оказался счастлив доставить мне то удовольствие, которое я у него попросил. Пастор принял мое приглашение и сказал, что уверен, что я буду рад познакомиться с матерью Элен. Было легко заметить, что этот бравый мужчина питает к этой женщине нежные чувства, и если она отвечала ему хоть немного, это лишь способствовало моим намерениям.