История жены

Воспоминания, которые оставила своим потомкам Мэри Энн Хэфен, живописуют жизнь женщины в полигамной семье в Юте и Неваде[386]. Ее первый супруг, для которого она была второй женой, погиб, и родители заставили ее принять предложение Джона Хэфена. Однако у него уже тоже была жена, Сюзетта, не одобрявшая затею своего супруга. Зная о недовольстве Сюзетты, Мэри Энн долго не хотела давать свое согласие на брак, но, скрепя сердце и пролив немало слез, все же сделала это. Джон Хэфен впоследствии взял себе еще пару жен, а от Мэри Энн Хэфен у него было семеро детей.

Когда в 1891 году у нее родился шестой ребенок, Мэри Энн переехала в Неваду, оставив в Юте мужа и остальные его семьи. Так она сама рассказывает об этом:

В Санта-Кларе (Юта) было очень много поселенцев и не хватало земли. Так что мы решили, что будет лучше, если я со своей молодой семьей перееду в Банкервилл (Невада), где только недавно образовалось поселение и земля стоила дешевле ‹…›

Я понимала, что мне предстоит столкнуться с теми же трудностями, с которыми я сталкивалась в детстве; что мои дети вырастут в чужой земле и рядом с ними не будет их родных и что им тоже придется справляться с трудностями, сопряженными с переездом в другую страну…

Так скоро, как только смогли, мы высадили в поле кукурузу, сахарный тростник, хлопок, кабачки и дыни, а возле дома посадили овощи. Плетеный забор едва ли мог защитить огород от вторжения какого-нибудь отбившегося от стада теленка. Тем не менее мы собрали довольно богатый урожай в этот год. Альберт [сын Мэри Энн] выкопал три тутовых деревца и посадил их вокруг нашего дома, где не хватало тенька.

Поначалу Мэри Энн скучала по своей семье в Санта-Кларе и навещала ее каждый год. Сперва муж регулярно приезжал к ней. «Но, будучи священником в Санта-Кларе и имея еще три семьи, он не мог подолгу у нас задерживаться. Так что семерых детей я воспитывала одна», – рассказывала Мэри Энн. Мэри Энн родила «крепкого мальчугана весом шесть килограммов», а во время родов ей помогала жена местного мормонского священника, которая, как и полагается, приходила ухаживать за ней в течение первых десяти послеродовых дней. Где был в это время ее муж? Он приехал, лишь когда ребенок уже родился. Мэри Энн с простодушной гордостью пишет: «Доктора не было ни на одних моих родах, и я не обращалась к нему и впоследствии. Никогда я не платила больше пяти долларов за услуги акушерки».

Затем Мэри Энн продолжает рассказывать о своей роли, по сути, главы семейства:

Я не хотела быть обузой своему мужу и пыталась сама обеспечивать себя и свою семью. Я участвовала в сборе хлопка, чтобы заработать дополнительные деньги; младенца я брала с собой в поле, а остальных детей отправляла в школу, я старалась не отвлекать их от учебы, если в этом не было срочной необходимости. Уборка хлопка – очень утомительное занятие, у меня болела спина, но зато я могла одевать своих детей.

Я всегда держала огород, чтобы у нас была свежая зелень. Прополка сорняков и полив два раза в неделю давались нелегко. У нас была пара свиней, корова и куры, и мы неплохо справлялись…

Эта незатейливая история демонстрирует, сколь самодостаточными могли быть мормонские жены. Мэри Энн не жалеет о своей судьбе и лишь изредка оговаривается, что полигамные отношения для обоих супругов могли быть тяжелым испытанием. В воспоминаниях других женщин больше ревности и боли. Например, одна из жен в полигамной семье Энни Кларк Таннер писала в своей автобиографии: