История Жиль Бласа из Сантильяны

– У меня зародилась идея, – добавил он. – Я знаком с одной особой, которая может вам помочь; это очень толковая девица, которая состоит в горничных у кормилицы инфанта и пользуется ее особенным расположением. Постараюсь уговорить ее, чтоб она настроила свою госпожу. Словом, я сделаю все, что возможно, чтобы вытащить вас из этой крепости, которая все же остается тюрьмой, как бы хорошо с вами здесь ни обращались.

– Ты прав, – отвечал я. – Ступай, друг мой, не теряя времени, и принимайся за хлопоты. Дай бог, чтоб мы уже были в нашем убежище!

Глава IX Сипион возвращается в Мадрид. Как и на каких условиях он выхлопотал Жиль Бласу освобождение, куда они вдвоем отправились по выходе из Сеговийской крепости и какой разговор произошел между ними

Итак, Сипион отправился в Мадрид, а я в ожидании его прибытия занялся чтением. Тордесильяс доставлял мне больше книг, чем я мог одолеть. Он одалживал их у одного старика командора, который читать не умел, но тем не менее завел себе прекрасную библиотеку для того, чтоб его принимали за ученого. Особенно нравились мне нравоучительные сочинения, так как я находил в них на каждом шагу места, поощрявшие мое отвращение к двору и пристрастие к уединению.

Прошли три недели, а о моем ходатае не было ни слуху ни духу. Наконец он вернулся и радостно объявил мне:

– На сей раз, сеньор Сантильяна, я призез вам отрадные вести. Госпожа кормилица взялась ходатайствовать за вас. Я уговорил камеристку и обещал ей сто пистолей, если ее барыня упросит наследного принца, чтоб он выхлопотал вам освобождение. Инфант, который, как вам известно, не может ей ни в чем отказать, согласился замолвить за вас слово перед королем. Я поспешил известить вас и немедленно же возвращаюсь в Мадрид, чтоб окончательно наладить дело.

С этими словами он покинул меня и отправился ко двору.

Его третья поездка продолжалась недолго. По прошествии недели мой молодчик вернулся и сообщил, что принц, хотя и не без труда, добился у короля, чтоб меня выпустили. В тот же день сеньор комендант подтвердил мне это известие и, обняв меня, сказал:

– Слава богу, любезный Жиль Блас, вы свободны! Двери этой тюрьмы для вас открыты, однако на двух условиях, которые, быть может, очень вас огорчат, но которые я, к сожалению, принужден довести до вашего сведения. Его величество запрещает вам появляться при дворе и приказывает, чтоб вы в течение месяца покинули пределы обеих Кастилий.

– Напротив, меня это очень радует, – отвечал я. – Одному богу известно, какого я мнения о придворной жизни. Я ждал от короля только одной милости, а он оказал мне целых две.

Удостоверившись, что мне вернули свободу, я приказал нанять двух мулов и на следующий день, простившись с Когольосом и тысячекратно поблагодарив Тордесильяса за проявленные им доказательства дружбы, уехал из Сеговии вместе со своим наперсником. Мы весело направились в Мадрид, чтоб взять у сеньора Габриэля наши два мешка, в каждом из которых хранилось по пятьсот дублонов. По дороге моей сотоварищ сказал мне:

– Если мы недостаточно богаты, чтоб купить роскошное поместье, то все же можем приобрести недурную земельку.

– Я буду вполне доволен своей судьбой, если мы обзаведемся хотя бы хижиной, – отвечал я. – Несмотря на то, что я не прожил и половины своего века, мне так надоела мирская суета, что я намерен жить только для самого себя. Кроме того, скажу тебе, что я составил себе приятнейшее представление о сельском существовании и смакую его заранее. Мне кажется, что я уже вижу цветистый луговой ковер, слышу пение соловья и журчание ручейков; то я развлекаюсь охотой, то рыбной ловлей. Вообрази себе, друг мой, все разнообразные удовольствия, которые ждут нас в уединении, и ты придешь в такой же восторг, как и я. Что касается пищи, то чем проще она будет, тем лучше. Нам довольно и куска хлеба: если нас будет мучить голод, то мы съедим его с таким аппетитом, что он покажется нам лакомством. Наслаждение зависит вовсе не от качества утонченных яств, а от нас самих. Это тем более верно, что наибольшее удовольствие я получал совсем не от тех обедов, где царили изысканность и изобилие. Умеренность – это кладезь наслаждений, великолепный для сохранения здоровья.