Истребитель полицейских

В половине третьего дня позвонил детектив-лейтенант Сэм Гроссман. Над Гровер-парком бушевал ветер, его порывы хлестали по забранным решеткой окнам следственного отдела, свистели под карнизами старого здания. Карелла вслушивался в рев ветра, за которым, подобно теплому ветерку, пришедшему откуда-то с юга, звучал мягкий голос Сэма Гроссмана.

— Стив, у меня, пожалуй, есть кое-что, проливающее свет на это убийство топором, — говорил Гроссман.

— Например? — спросил Карелла.

— Например, мотив преступления.

На секунду Карелла замер. Оконные стекла дрожали под новым яростным порывом ветра.

— Что ты сказал? — спросил он Гроссмана.

— Я сказал, что, по-моему, мне известен мотив.

— Мотив убийства?

— Да, мотив убийства. А ты о чем подумал? Разумеется, мотив преступления, а не празднества.

— Извини, Сэм. Это дело…

— Ладно, хочешь слушать или нет? А то у меня и без вас забот полон рот.

— Слушаю, — улыбнулся Карелла.

— По-моему, мотив преступления — ограбление, — сказал Гроссман.

— Ограбление?

— Да. Что с тобой? Оглох, что ли? Я сказал, ограбление.

— Но чего там грабить, в этом подвале?

— Деньги, — ответил Гроссман.

— Где?

— Могу я говорить по порядку?

— Разумеется. Слушаю тебя, — повторил Карелла.

— Мы не особенно любим у себя в лаборатории делать выводы, — сказал Гроссман. — Мы предоставляем это вам, умникам, кому и положено бывать на месте преступления. Но…

— Да уж умники, — пробормотал Карелла.

— Послушай, ты можешь меня не перебивать?

— Извини, извини, — заторопился Карелла. — Весьма сожалею, сэр, весьма сожалею. Покорно прошу простить, сэр.

— Ладно, ты тоже меня извини, — отозвался Гроссман. — Я хочу объяснить тебе, что звонок Коттона заставил нас здесь задуматься, и мне представляется, что теперь все понятно.

— Послушаем, — сказал Карелла.

— Возле топки стоит верстак, ты, наверное, его видел.

— Позади бункера с углем?

— Кажется. Тебе лучше знать. Я ведь сужу только по фотоснимкам. А ты там был.

— Давай дальше, Сэм.

— Над верстаком висят три полки. На них полно всяких банок и коробок с шурупами, шайбами, болтами и гвоздями — словом, с обычным дерьмом, которое всегда можно найти рядом с верстаком. И все это покрыто пылью.

— Коттон мне об этом говорил, — сказал Карелла.

— Верно. Значит, тебе также известно, что две полки покрыты пылью, а вот полка номер три, средняя, вытерта начисто. — Почему?

— А как ты сам думаешь?

— Чтобы убрать отпечатки пальцев.

— Конечно. Что понятно и школьнику. Поэтому я послал туда еще раз Джона Ди Меццо с наказом внимательно просмотреть каждую банку и каждую коробку на этой полке. Что Джонни и проделал. Он очень добросовестный работник.

— И?

— Почему я велел ему просмотреть эти банки и коробки? спросил Гроссман.

— Что это? Тест на сообразительность?

— Просто проверяю, — сказал Гроссман.

— Потому, что ты решил, что, если кто-то вытер эту полку, значит, ему что-то потребовалось с этой полки. А когда он это что-то заполучил, испугался, что оставил отпечатки. Поскольку на полке стоят только банки и коробки, значит, то, что он искал, было в банках или коробках.

— Блеск, — отозвался Гроссман.

— Элементарно, — поскромничал Карелла.

— Во всяком случае, Джонни тщательно просмотрел все предметы на средней полке и обнаружил, что большинство банок и коробок тоже покрыты пылью. За исключением одной. Эта единственная банка тоже была протерта, равно как и полка. "Максуэлл Хаус".

— Что?

— Банка была из-под кофе "Максуэлл Хаус".

— А! Это имеет значение?

— Нет, но я подумал, что тебя это может заинтересовать. Во всяком случае, Джонни решил, что банку эту стоит принести сюда и как следует посмотреть. Поэтому он осторожно ее завернул и приволок в лабораторию, где мы ее посмотрели. В ней тоже были шайбы, болты, шурупы и все такое прочее, как и в других банках на полке. Но у нас есть причина полагать, что весь этот чабур-хабур положили туда после того, как протерли банку. Что дает нам основание считать, что в банке было нечто совсем другое…

— Подожди, подожди, я что-то перестаю соображать, — перебил его Карелла.

— Я начну сначала, — сказал Гроссман. — Средняя полка вытерта начисто, понятно?

— Понятно.

— Банка из-под кофе вытерта начисто, понятно?

— Понятно…

— Но в ней полно всякой дребедени.

— Ясно.

— Мы вываливаем из банки все эти шайбы, болты и прочее. И что же мы видим?

— Что?

— Что внутри банка тоже насухо вытерта. Зачем вытирать банку внутри, если в ней полно всякой дребедени?

— И вправду зачем? — спросил Карелла.

— Потому, что всего этого в ней не было. Шурупы, гайки и прочее положили после того, как вытерли банку.

— А что же в ней было?

— Хочешь знать мое мнение? Деньги.

— Чем-нибудь это подтверждается?

— Нет, ничем. Кроме твоих собственных слов об убийстве. Ты сообщил, что он подрабатывал, продавая дрова жильцам этого дома.

— Совершенно верно.

— Можно предположить, что эти деньги он хранил в банке из-под кофе.

— Брось, Сэм. Сколько денег он мог там иметь? Доллар-другой?

— Я думаю, мне незачем напоминать тебе о бесчисленных убийствах, которые были совершены в нашем прекрасном городе не из-за доллара, а из-за нескольких несчастных центов.

— Да, незачем.