Истребители

Сдержать натиск противника в те дни Красная Армия ие могла. В ходе боев мы теряли самолеты, в полку все меньше и меньше оставалось боеспособных машин, хотя механики и техники работали с утра до ночи, чтобы сохранить в строю каждую единицу.

В октябре враг сосредоточил мощные группировки для захвата Москвы. Группа армий «Центр» была пополнена. В воздухе противник обладал двухкратным превосходством. ВВС Брянского фронта, например, имели тогда всего 170 самолетов, 58 было из них неисправных. Учитывая сложившуюся обстановку в начале октября, Ставка перебросила на аэродромы в районе Тулы и Мценска 6-ю резервную авиагруппу в составе пяти полков под командованием генерала А. А. Демидова. Наш 42-й авиаполк был включен в ее состав. В какой-то мере это облегчило положение на фронте. С включением полка в состав 6-й раг мы стали регулярно получать оперативно-разведывательную информацию в большем объеме и теперь знали положение вражеских и наших войск, были информированы надлежащим образом о воздушной обстановке. Значительно улучшилось и наше взаимодействие со штурмовой авиацией.

Тем не менее положение войск Брянского фронта с каждым днем все ухудшалось. После того как 30 сентября на флангах фронта противник прорвал оборону 13-й и 50-й армий, механизированные войска гитлеровцев устремились к Орлу. Наши летчики, вылетавшие с орловского аэродрома на разведку, доложили, что немецкие танковые колонны вместе с мотопехотой приближаются к городу Кромы. Это уже километрах в тридцати юго-западнее Орла. Полку была поставлена задача штурмовать мотопехоту.

Мы делали вылет за вылетом. Клинья противника и его основные силы хорошо прикрывались зенитным огнем. Почти в каждом вылете нам приходилось вести воздушные бои с вражескими истребителями. Нагрузка была предельной.

На штурмовку летали звеньями, одно за другим, с таким расчетом, чтобы постоянно держать немцев в напряжении и так замедлять его продвижение. При наших атаках даже такими малыми силами колонны гитлеровцев останавливались, мотопехота разбегалась по кюветам, оврагам и ложбинам. Все это нам было хорошо видно, так как действовали мы с малых высот. Работая на бреющем, мы не давали себя обнаружить истребителям противника и одновременно снижали эффективность огня вражеских зенитчиков. Всячески, конечно, уклонялись от встреч с фашистскими стервятниками. Почти весь боекомплект расходовали по мотопехоте, и для воздушных боев оставался ничтожный минимум.

После посадки летчики часто даже не выходили из кабин. Как только машину заправляли горючим и пополняли боекомплект, звено тут же шло на очередной взлет. И так беспрерывной чередой в течение всего дня. После трех-четырех боевых вылетов на каждого наваливалась такая усталость, что многие летчики даже отказывались от обеда: только бы не тратить остаток сил и не покидать самолет. Но фронтовой день был еще в самом разгаре, вылеты предстояли еще и еще. И тогда пилоту приносили что-нибудь поесть прямо в кабину. Но от чрезмерного утомления у многих пропадал аппетит, и приходилось уговаривать людей хоть чем-нибудь подкрепиться.

В те дни на наши передовые аэродромы транспортные самолеты перебрасывали пехоту, и выгрузка часто происходила под обстрелом. Это были отчаянные попытки хоть как-то стабилизировать фронт, ведь вражеские танки приближались к Орлу.

Из фронтовых новостей этих дней самыми интересными для нас были две. Первая: на Брянский фронт прибыл командующий ВВС Красной Армии генерал-лейтенант авиации П. Ф. Жигарев. Вторая: в районе Мценска сосредоточился танковый корпус генерал-майора Д. Д. Лелюшепко.

Танкистам мы очень обрадовались. Вскоре, правда, выяснилось, что слухи о силе корпуса были крепко преувеличены: был это даже не корпус, а сборная группа, состоявшая из мотоциклетного полка (150 мотоциклов) с одним (!) танком Т-34 и пешим отрядом артучилища. Впоследствии хоть и небольшое количество танков, но все-таки в распоряжение Д. Д. Лелюшенко поступило, и танковые части дрались самоотверженно. Но все же удержать такими силами стальные армады гитлеровцев до подхода резервов было невозможно.

Вскоре после того как фронт был прорван, немецкие тапки вышли к окраине Орла.

В тот день мы должны были перебазироваться на запасной аэродром Отрада севернее Орла. Однако высланная туда группа техников донесла, что никаких тыловых частей на аэродроме пет, он покинут и вести с него боевую работу невозможно. Сверху было приказано перебазироваться в Мценск. Перебазирование проходило в ходе боевых действий: взлетали со своего аэродрома на штурмовку, а производили посадку в Мценске. Так начали мы очередной боевой день.

Мое звено вылетало в тот день первым. Возвращаясь с задания, я заметил, что вражеских танков в непосредственной близости от Орловского аэродрома нет. С него, как обычно, в порядке очередности взлетали звенья, поэтому я приземлился и со всем звеном отрулил на юго-восточную окраину летного поля, где техники начали заправку наших машин. Летчики самолетов не покидали.