Истребители

В день начала наступления на Невель мы получили фронтовую газету, в которой под заголовком «Герой-истребитель Григорий Герман» был помещен материал о нашем летчике. Подробно описывалось несколько боев, которые провел Григорий. К слову сказать, после того сентябрьского боя, в котором он на глазах у маршала авиации А. А. Новикова вогнал в землю два бомбардировщика, на следующий же день Григорий Герман сбил еще два «юнкерса» и один «фоккер». А всего осенью сорок третьего года на личном счету заместителя командира эскадрильи уже числилась 21 уничтоженная машина врага.

Надо сказать, что фронтовая пресса наших летчиков не забывала. Писали о А. Н. Деркаче, И. К. Сомове, Л. К. Лобасе, М. Ф. Манулине, А. М. Легчакове, А. В. Осипове, Г. Р. Данилине, П. П. Просянике и о многих других. Минул только один месяц, как наша дивизия прибыла на фронт, но за это время воздушные бойцы соединения завоевали широкую известность и заслуженную славу. В начале октября их имена уже звучали как имена ветеранов Калининского фронта.

Когда 6 октября была прорвана оборона противника под Невелём, наши войска не встретили серьезного вражеского сопротивления. Но к утру 7 октября противник оправился от шока, подтянул резервы и начал отчаянно обороняться.

В течение недели наши летчики работали с огромным напряжением. Около трехсот самолетов (до 170 «юнкерсов» и «хейнкелей» и до 100 истребителей из эскадры «Мельдерс») было брошено противником в бой с целью сорвать наше наступление на невельском направлении. Если учесть, что полоса его была неширокой — около сорока километров по фронту, — станет понятно, какая сложная обстановка была над полем боя. И особенно трудным для нас был день 7 октября. В этот день бомбардировщики и штурмовики противника непрерывно шли к линии фронта. Чтобы обеспечить постоянное патрулирование, нам пришлось действовать небольшими группами в составе эскадрилий и звеньев. Летчики проводили воздушные бои, приземлившись, быстро заправляли машины горючим, пополняли боезапас и снова вылетали, снова вели схватку с врагом — и так до самых сумерек. Численному превосходству противника [243] наши истребители противопоставили боевую зрелость, высокое мастерство, упорство и несокрушимую силу духа. Например, только в одном бою, проведенном в тот день, эскадрилья 900-го истребительного полка, которую вел лейтенант Георгий Лисецкий, атаковала вражескую армаду в сорок бомбардировщиков и в течение 9–12 минут сразила девять из них и, кроме того, два истребителя сопровождения. Этот бой проходил над головами пехотинцев, которые штурмовали Невель. Вид сокрушенных немецких самолетов был сильнейшим вдохновляющим зрелищем для атакующих воинов.

В другом воздушном бою того же дня эскадрилья 86-го гвардейского полка под командованием старшего лейтенанта В. И. Кокошкина атаковала 20 немецких бомбардировщиков, шедших под прикрытием 8 истребителей. Наши летчики подожгли четыре «хейнкеля» и два «фоккера». Эскадрилья потерь не имела.

По записям моего боевого товарища летчика 42-го истребительного полка Александра Легчакова нетрудно представить себе атмосферу тех дней: «Две зеленые ракеты, вслед за ними — еще две. Это команда на взлет эскадрильи. Ведущий десятки — командир эскадрильи капитан Н. В. Тихонов. Я веду звено. При подходе к линии фронта связываемся с пунктом наведения. Уже видны три девятки «юнкерсов», возле них кружатся немецкие истребители. Задача ясней ясного — бить бомбардировщиков. Слышна команда Тихонова, и мы на полном газу идем навстречу противнику. «Мессеры» выскакивают вперед. Их маневр разгадать нетрудно: хотят отвлечь нас и дать прицельно отбомбиться «юнкерсам».

В наушниках слышу голос ведущего:

— Атака!

Команда раздается в тот момент, когда звено нацеливается на немецкие истребители в лобовой атаке.

Вижу, начинает разворачиваться со своим ведомым командир эскадрильи. Немцы не принимают вызова и взмывают вверх. Теперь — резкий разворот на «юнкерсы». Их ведущий уже горит. Это, кажется, дело рук Тихонова. От огня моей пары загорается правый крайний бомбардировщик.

Наши самолеты оказываются сверху справа. Оглядываюсь и вижу, как на пару Тихонова сзади сваливаются четыре «мессера». Мне бить по ним сподручней. Ведомый это тоже видит. Мы отсекаем «мессершмитты».

В воздухе настоящая карусель. Наши пробиваются [244] к бомбардировщикам, одновременно отражая атаки сил прикрытия. В наушниках слышится и такое:

— Бей, братва!

Один за другим загораются три тяжелых самолета. К нам подходят еще шесть «яков». Куда подевалась четкость в строю немецких бомбардировщиков? В одиночку они ныряют вниз, поворачивают в разные стороны, сбрасывая куда попало свой груз. За ними теперь трудно угнаться. На полной скорости отваливают «мессеры». Не наше дело преследовать их, все сделано...»

Это — типичная картина тех дней. Но, конечно, не каждый бой обходился для нас без потерь.

Последнюю схватку, которую провели командир звена 86-го гвардейского авиаполка лейтенант М. Ф. Манулин и его ведомый Евгений Куницын, видели с земли сотни пехотинцев.