Исцеление духовных болезней. Введение в аскетическую традицию Православной Церкви

Борьба со страстью печали и победа над этой страстью не позволяют человеку сразу же достичь состояния, противоположного печали, познать радость. Человек должен стремиться к освобождению от страсти печали только для того, чтобы очистить место для другой формы печали — добродетельной, которая одна и может помочь ему познать истинную радость. И только об этой последней форме печали сказано: Печаль ваша в радость будет (Ин. 16, 20).

Исследуя страсть грусти, мы подчеркнули, что она в действительности создается извращением добродетельной печали. Страсть печали (которую святые отцы, как правило, обозначают словом λύπη) заключается в сокрушении из-за обмана в плотских желаниях, потери имущества и чувственных удовольствий или из-за перенесенных обид. А добродетельная печаль, также называемая скорбью, печалью (πένθος, luctus), сокрушением (κατάνυξις, compunctio)[4068], заключается в первую очередь в сожалении человека о том, что он отделен или отдален от Бога[4069], лишен духовных благ[4070], в боли и горестной подавленности по причине своего греховного состояния (в целом или из-за каких-то определенных грехов), в оплакивании своих нынешних и прошлых грехов, совершенных ведением и неведением[4071]. Поэтому оно является духовным состоянием, напрямую связанным с покаянием[4072], проявлением которого являются воздыхания и слезы[4073].

Во-вторых, эта добродетель состоит в сокрушении при виде того, как ближний отдаляется от Бога, лишенный духовных благ, и в печали о его грехах и слабостях[4074].

Противоположность двух форм печали постоянна у святых отцов, подчеркивающих недостатки первой и призывающих к отречению от нее и стремлению ко второй, существование которой они оправдывают, показывая ее необходимость и даже ценность для духовной жизни и дела спасения. По этой причине они называют ее вслед за апостолом[4075] «печаль по Богу» или еще «печаль, возлюбленная Богом»[4076], «спасительная печаль»[4077], «святая печаль», «полезная печаль»[4078], «нужная печаль», «прекрасная печаль»[4079], «приятная печаль»[4080], «счастливая печаль»[4081] и т. д. И именно об этом вспоминает святой апостол Павел, когда пишет: Великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему (Рим. 9, 2). Именно ею побуждает обладать и фраза из Екклесиаста: Сердце мудрых — в доме плача (Еккл. 7, 4).

Сам святой апостол Павел отчетливым образом вводит [понятие] об этом противостоянии; говоря: Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть (2 Кор. 7, 10). Вслед за ним преподобная Синклитикия наставляет: «Существует печаль полезная и существует печаль разрушительная. Первой свойственно плакать о собственных грехах и сокрушаться о слабости ближних; чтобы не повредиться грехом ближнего и прилепиться к совершенному благу. Но есть также печаль, которая приходит от врага… Нужно, следовательно, изгонять этого духа»[4082]. Преподобный Максим Исповедник также противопоставляет «бессмысленную печаль многих, у которых она умерщвляет душу из-за неудовлетворенных страстей или отсутствующих материальных предметов, потому что их порывы влекут вопреки природе к тому, что не должно, и отвращают от того, что подобает», и «полезную печаль, ту разумную печаль, которую испытывают умудренные в Божественных делах»[4083]. И еще он пишет: «Кто любит Бога… не опечаливается против кого бы то ни было по причинам временного характера. Он дышит и печалится лишь той печалью, которая спасительна»[4084]. Святитель Иоанн Златоуст советует: «О верный, гони нынешнюю печаль, чтобы облечься в печаль иную, которую апостол называет печалью по Богу, в печаль, способную соделать наше вечное спасение, иными словами, в раскаяние о грехах, которые ты совершил»[4085]. И еще он уточняет: Иисус Христос «провозглашает блаженными тех, кто плачет, но не тех, кто делает это по какой-либо человеческой причине, как, например, утрата земных благ, но тех, кто имеет христианское самоукорение, оплакивает свое ничтожество, искупая этим свои грехи и даже грехи других»[4086]. Преподобный Иоанн Кассиан, в свою очередь, пишет: «Нам нужно с безразличием отвергать всякую печаль века сего, порождающую смерть, и гнать ее из наших сердец… за исключением той печали, которая приводит к спасительному покаянию, к поиску совершенства или жажде будущих благ»[4087].