Исцеление холодного сердца

Капитан грубо схватил свою жертву за руку выше локтя и поднял так легко, словно женщина ничего не весила. Джером припечатал Илейн спиной к ближайшему дереву, зажал ей рукой рот и, приблизившись вплотную, лишил возможности шевельнуться. Мисс Маквей поняла почему: где-то рядом проходили люди, можно было отчётливо слышать, о чём они говорят. Лёгкие Илейн разрывались от боли, ей необходимо было отдышаться и сделать глубокий вдох. Она с мольбой подняла глаза на своего мучителя. Тот пристально смотрел на женщину, и его взгляд предупреждал, чтобы Илейн не смела издать ни единого звука.

Голоса стихли, лес погрузился в тишину. Какое-то время мисс Маквей слышала только тяжёлое дыхание Джерома над своей головой. Она грудью ощущала каждый его глубокий вздох и выдох. Выждав несколько секунд, капитан прохрипел ей в самое ухо:

– Сейчас я отпущу руку, но если пикнешь, я сверну тебе шею…

Это совсем не было похоже на шутку. Илейн шевельнула головой, попытавшись кивнуть. Капитан отступил, и, опустившись на землю, обессиленная женщина, наконец, сделала долгожданный глубокий вдох. Несмотря на то что Джером кипел от злости, он дал Илейн отдышаться и только потом, подхватив под руку, повёл к шлюпке.

Начало обратного пути проходило в тягостном молчании, пока мисс Маквей не осмелилась его нарушить:

– Вы должны отпустить меня, капитан. Чем больше времени я проведу на корабле, тем тяжелее мне будет восстановить своё доброе имя и вернуть уважение моих пациентов. Мне снова придётся доказывать обществу, что я не легкомысленная и самоуверенная выскочка. Я обещаю, что никто и никогда не узнает, на чьём корабле я пробыла эти несколько дней… – в её голосе звучала мольба. – Я сделала для вашего кузена что могла… Если вы меня не отпустите, вы разрушите мою жизнь.

Джером прекрасно понимал, о чём говорит мисс Маквей, ведь это он сам назвал её самоуверенной выскочкой. Общество предвзято относилось к образованным, целеустремлённым женщинам, пытающимся пробовать себя за пределами сферы образования или воспитания. Сотнями лет девушкам вбивали в голову мысль о том, что их истинное предназначение – быть верной женой и хорошей матерью. Моряки, доставившие мисс Маквей на судно, сказали, что местные жители видели в ней лучшего врача в округе. Наверняка женщине пришлось проделать непростой путь, чтобы добиться уважения. Джером знал, что, пленив Илейн, он махом перечеркнёт все её достижения, но тем не менее он не был готов её отпускать.

– Я сожалею, доктор, но в ближайшее время вы не сойдёте на берег,– твёрдо произнёс капитан. Он увидел, как его пленница поникла. Илейн уставилась на воду невидящим взглядом, её лицо превратилось в ничего не выражающую маску. Хрупкая связь, возникшая между мужчиной и женщиной днём, бесследно исчезла. Где-то в глубине души капитана начали оживать сожаление и боль, но мужчина сознательно их подавил, так как его гнев был слишком силён. Поднявшись на палубу, Джером объявил собравшимся морякам:

– Завтра уснувший на посту матрос и бежавшая женщина буду наказаны плетью. Первый получит двадцать плетей на рассвете, беглянка – десять плетей на закате.

– Что?! – вырвалось у остолбеневшей от услышанного Илейн.

– Возможно, это отобьёт у вас желание бежать ещё раз, – стальным, совершенно безжалостным голосом произнёс капитан, глядя на свою жертву.

– Я никогда не оставлю своих попыток покинуть ваш проклятый корабль! Я буду пытаться снова и снова, чего бы мне это ни стоило! Я обрету свободу любой ценой! – тяжело дыша, срывающимся голосом выпалила женщина.

– Любой ценой? Вот завтра на закате вы узнаете стоимость первого взноса… – прозвучал жёсткий ответ. – Проводите доктора в каюту, на рассвете ей придётся подняться,– обратился капитан к заметно расстроенному происходящим Оскару и ушёл.

Оставшись одна, Илейн переоделась и в отчаянии села на постель. Она никак не могла поверить в реальность угрозы капитана. Неужели завтра вечером её действительно будут пороть? Как такое вообще возможно? Как она это переживёт? Доктор знала, что десять ударов не приводят к смерти, но этого вполне достаточно, чтобы изуродовать спину. Помимо прочего, женщина переживала и за того матроса, которого подвела своим бегством. На рассвете из-за неё будет страдать ни в чём не повинный человек… От неприятных мыслей Илейн отвлёк тихий голос слуги, доносившийся из-за двери. Мистер Ботт робко обращался к своему хозяину:

– Мистер Лоу, вам следует отменить наказание для мисс Маквей.

– Нет, Оскар… Никто не должен избежать наказания за неподчинение приказам. Я не могу показать команде, что мной руководят какие-либо чувства. Тебе ли не знать, чем грозит судну слабость капитана? – прозвучал ответ.