Исцеление мира. От анестезии до психоанализа: как открытия золотого века медицины спасли вашу жизнь

Как и многие его соотечественники, американский президент с нетерпением ждал национального праздника – Четвертого июля. Джеймс Гарфилд, находившийся в должности уже полгода, хотел провести праздничные выходные с семьей на побережье Нью-Джерси; в это время года он пытался сбегать из Вашингтона, столицы, для которой характерен влажный тропический климат. Так же поступали конгрессмены, сенаторы и члены его кабинета. Среди них был госсекретарь Джеймс Дж. Блейн, который утром 2 июля 1881 года сопровождал президента до станции ныне не существующей железной дороги Балтимора и Потомака, расположенного в сердце столицы у Национальной аллеи Вашингтона. Гарфилд и Блейн, входя в здание, настолько увлеченно разговаривали, что не заметили поджидавшего их человека. Шарль Гито, сумасброд, безуспешно пытавшийся получить работу в правительстве, вытащил револьвер и сделал два выстрела. Первая пуля задела руку Гарфилда, вторая застряла в спине президента.

В течение нескольких часов вокруг президента собрались врачи разных должностей и компетенций, причем некоторые из них пришли без приглашения. Руководствуясь общепринятым учением, врачи приняли решение определить местоположение пули и удалить ее. Для этого медики повторно осмотрели входное отверстие пули и раневой канал. И делали они это голыми, немытыми пальцами! Невозможно поверить в то, что более чем через три десятилетия после медицинского дебюта Земмельвейса и через 16 лет после первого применения Листером антисептики во время хирургического вмешательства, в одной из наиболее технологически развитых и передовых стран того времени самого высокопоставленного пациента в стране обследовали, пренебрегая элементарной гигиеной. Травма, нанесенная ему Гито (повешенным на следующий год), не была смертельной для Гарфилда – таковой стала оказанная медицинская помощь.

В течение следующих десяти недель нация следила за медленным угасанием своего президента при помощи интенсивно освещавшей события прессы, которая опиралась главным образом на зачастую смягченные данные врачебных бюллетеней. Попытка определить местонахождение пули не увенчалась успехом, несмотря на использование высоких технологий: изобретатель телефона Александр Грэм Белл сконструировал своего рода металлоискатель для помощи в поисках пули, но и это не помогло. Стоит отметить, что этот случай помог в изобретении ранней версии системы кондиционирования воздуха, значительно снижавшей удушающую температуру в комнате Белого дома, где располагался больной. Образовавшийся на ране абсцесс пришлось вскрыть. Бывший некогда крепким президент похудел с 95 до 59 килограммов.

Заметно ослабевший Гарфилд покинул Белый дом 5 сентября. Специальный поезд доставил его в Нью-Джерси, где рабочие за ночь до его приезда продлили рельсовый путь до загородного дома – президент сказал, что хочет еще раз услышать шум океана. Страдающий от высокой температуры истощенный президент умер 19 сентября 1881 года. При вскрытии врачи обнаружили, что его тело заполнено гноем, рядом с печенью образовался огромный абсцесс, а оба легких воспалены; непосредственной причиной смерти стал разрыв артерии. Кроме того, брюшная полость президента выглядела точно так же, как у многочисленных пациенток с родовой лихорадкой, лишивших сна представителя другого поколения медиков Игнаца Земмельвейса в далеком 1847 году.

Джозеф Меррик («Человек-слон»)

Прогресс измеряется инновациями – изобретениями и новыми методиками, которые в идеале способны улучшить жизнь каждого. Однако прогресс не научного или технического характера, а социального и этического прослеживается также и в нашем отношении к другим людям, прежде всего к тем, которые выходят за рамки «нормальности». Особенно это касается людей, чей облик бросается в глаза, скажем, невысоких или страдающих от редких, искажающих внешность заболеваний. В прошлом много примеров кошмарного обращения с обладателями телесных изъянов или физически неполноценными людьми: от худшего варианта – убийства на основании обвинения в ведьмовстве или «одержимости» – до более мягких, но, с появившейся позднее точки зрения, глубоко бесчеловечных форм демонстрации подобных особенностей на ярмарках или в Freak Shows[170], с целью развлечь или напугать публику. Жизнь Джозефа Меррика стала свидетельством трансформации сенсационализма в гуманное отношение в особых социальных и психологических условиях викторианской Великобритании.