ИСЦЕЛЕНИЕ ОГНЕМ

- Мир две тысячи семнадцатого-восемнадцатого года для нас, можно считать, терра инкогнита, как и любое другое время после нашего отбытия, - пояснил я Виссарионычу, - но если там не случилось каких-то резких немотивированных событий, то местную обстановку я могу прямо сейчас спрогнозировать с приемлемой точностью. С четырнадцатого года из-за значительного осложнения международной политической обстановки, что было связано с украинским Майданом, приграничную полосу, раньше вообще лишенную военной инфраструктуры, начали насыщать войсками в пунктах постоянной дислокации. Также в процессе учений происходило непрерывное повышение боеготовности частей и соединений - как в зоне возможного конфликта, так и в тыловых округах. Боеготовность, достигнутая на учениях, хуже той, что получена непосредственно в ходе боевых действий, но лучше ее полного отсутствия...

- Да, - ответил Отец Народов, - теперь мы это понимаем, а раньше по этому вопросу у нас имелись значительные заблуждения.

- Вот именно, товарищ Сталин, - произнес я с горечью. - Расправляясь с Тухачевщиной, вы вместе с грязной водой выплеснули и ребенка. И это помимо того факта что большое количество вполне способных и даже талантливых командиров, попали под молот репрессий заодно с интриганами и заговорщиками. Это мы мнение у нас сложилось по тем людям, которые были приговорены к лагерям, а потом после пересмотра дела смогли вернуться в строй и достичь больших успехов, а о тех, кто был расстрелян, мы сейчас уже не можем судить. К сожалению...

- Вы, товарищ Серегин, говорите мне это просто так, чтобы упрекнуть, или с каким-то смыслом? - спросил меня Виссарионыч с деланным спокойствием, но я видел, что у него, образно говоря, шерсть встала на загривке.

- Упрекать кого-то впустую за старые дела не в моих правилах, - ответил я, выдерживая твердый тон. - Дело в том, что у меня есть сведения, что подобные безобразия, пусть и в меньших количествах, в недрах НКВД творятся прямо в настоящий момент. Дела исправно шьются, показания выбиваются, а иногда просто фальсифицируются. Вам докладывают, что подследственные полностью изобличены в своей преступной деятельности, и просят санкции на высшую меру, а на самом деле на местности ничего такого не имеется. Есть среди подчиненных Лаврентия Павловича такой следователь - Влодзимерский. Будет время, гляньте на этого персонажа Истинным Взглядом. Но только помните, что каждый день и час задержки с этим делом, возможно, означает жизни ни к чему не причастных и не виновных людей.

- Я обязательно погляжу, - сказал Отец Народов. - А теперь скажите, как в подобных случаях работают ваши службы безопасности?

- Мои службы безопасности ищут истину, а не виновного, которого можно было бы публично наказать для устрашения толпы, - ответил я. - Мне подобное просто не требуется, а вот причину того или иного безобразия устранить необходимо. И даже по-настоящему изобличенного врага, достойного только смерти, я с недавних пор не расстреливаю и не сажаю на кол, а ставлю в стасис на длительное хранение. Мало ли кого и когда надо допросить по вновь открывшимся обстоятельствам; а если подследственный уже на том свете, то сделать это будет затруднительно.

- Да, - сказал Сталин, - вы об этом уже рассказывали и даже показывали. Стоит истукан, есть не просит, убежать не может, до ветру его водить не надо, и государственных тайн не разглашает. Удобно. Но нам, простым смертным, которым такая роскошь недоступна, что при этом делать?

- Как что делать? - пожал я плечами. - Работать надо тщательнее, без грубейшего брака в обоих смыслах, чтобы не получилось, что виновные и невиновные меняются местами. Дело генерала Павлова вам тому уроком. И тут же - Рокоссовский, который перед Советской властью ни в чем виновен не был, но едва вывернулся из карающих жерновов следственной машины. А чтобы подобного не случалось, ядро следственной машины, то есть все те люди, от которых зависят вопросы жизни и смерти, должны стать вашими Верными, которым вы скажете «я - это ты, а ты - это я». Это не гарантирует от ошибок, ибо вы тоже можете ошибаться, но сильно сократит их количество, особенно если эти ошибки - следствие чьей-то злой воли.

- Хорошо, товарищ Серегин, - кивнул Виссарионыч, - я учту ваше мнение. А теперь давайте вернемся к предыдущему разговору. Вы сказали, что ваша армия в двадцать первом веке было натренирована на полигонах, что хуже, чем настоящий боевой опыт, но лучше, чем ничего. И каков же, по вашему мнению, должен быть результат при ее боевом столкновении с вермахтом?