ИСЦЕЛЕНИЕ ОГНЕМ

- Не пугаю, а предупреждаю, - ответил я. - Все карты на столе, ничего нет ни под сукном, ни в рукавах. Если хотите, то можете спросить у своего нового Председателя. Он уже достаточно знает мои принципы.

- Да, - по-китайски подтвердил Чжоу Эньлай, - товарищ Серегин такой. Если он говорит, что это белое, значит, оно и в самом деле белое, если черное, то черное, а если он говорит, что это дерьмо, то не надо пробовать эту вещь на вкус, потому что так можно и отравиться. Если он говорит, что при сохранении курса на враждебность с северным соседом он начнет отрывать нам головы, значит, будет отрывать. И возможностей и полномочий у него на это вполне хватает.

- А почему вы даете срок именно в два месяца? - спросил Чэнь Юнь, второй по возрасту (после Чжоу Эньлая) руководитель китайской компартии.

- А потому, - ответил я, - что в Советском Союзе с двадцать седьмого февраля по пятое марта пройдет двадцать пятый съезд КПСС, на котором, помимо всего прочего, будет реабилитировано честное имя товарища Сталина, а также протянута рука дружбы в сторону китайских коммунистов. При новом Председателе - жизнь с чистого листа. После завершения съезда у вас будет месяц на размышление, а потом - кто не спрятался, я не виноват.

Брежнев кашлянул и сказал:

- В качестве первого жеста доброй воли мы, советские коммунисты, официально пригласим на свой съезд делегацию от ЦК КПК, и лучше бы ее возглавил второй по старшинству китайский коммунист товарищ Чэнь Юнь. Так сказать, один жест доброй воли в ответ на другой жест доброй воли.

Хуа Гофэн, верный сподвижник Мао, хотел было сказать что-то такое протестующее, но поймал прищуренный, как у настоящего китайца, кинжальный взгляд товарища Ленина, и тихонько выпустил набранный в грудь воздух. Вот так-то лучше, тем более что остальные члены китайской делегации отнеслись к сказанному вполне одобрительно. Чжоу Эньлай срисовал обстановку и сказал:

- Мы согласны послать такую делегацию. В том случае, если мы сочтем предложение дружбы сделанным без всякого укоряющего или назидательного подтекста, товарищ Чэнь Юнь будет иметь право дать положительный ответ прямо на месте, выступив перед делегатами вашего съезда!

- А я хотел бы знать причину, по которой товарищ Серегин так настаивает на возобновлении советско-китайской дружбы, - произнес товарищ Ли Сяньнянь, меланхолически протирая стекла очков в металлической оправе.

- Там, в моем мире первой четверти двадцать первого века, Россия и Китай все же встали спина к спине, крепче, чем скала - и это принесло им не только мир на одной из самых протяженных границ, но и много других положительных моментов. Но прежде, чем это случилось, в Амуре утекло много воды и было упущено еще больше возможностей. Чем раньше два социалистических государства зароют топор войны, тем лучше. У двух самых крупных стран на планете и общих врагов предостаточно.

- Да, товарищи, - сказал Отец Народов, - нерушимая дружба Советского Союза и Китая - это залог победы коммунизма во всем мире. У вас в Китае к руководству коммунистической партии изначально пробрался авантюрист и интриган, в Советском Союзе такой человек пришел к власти после смерти товарища Сталина. А потом два этих человека поссорились, что в среднесрочной перспективе означало крах мирового коммунистического движения, ибо различные его части вступили в непримиримый конфликт между собой. А нам такого не надо.

- Именно так, товарищи, - подтвердил Ленин, - любой раскол и вражда в наших собственных рядах всегда на руку только империалистам. Когда вы спорите, перекидываясь цитатами из Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, от этого выигрывают только те, кто желает вашей гибели. Истина не в цитатах, ибо все мы люди, и все мы ошибались, а в состоянии дел в полях и на заводах. Если в промышленности застой, а состояние сельского хозяйства не в состоянии прокормить страну, то надо палкой гнать из нее таких идеологов социализма. К сожалению, создавая партию самого нового типа, я не предусмотрел механизма экстренной смены руководителя, если он ведет страну в неправильном направлении.