ИСЦЕЛЕНИЕ ОГНЕМ

А синьоры в течение тридцатого числа находились в ступоре, ведь происходило то, чего не могло быть никогда. И только утром тридцать первого марта итальянское командование развило бурную деятельность, но не по организации контрудара, а по экстренному и оттого беспорядочному отступлению из наметившейся ловушки. Первая итальянская армия под командованием генерала Гульельмо Пекори-Джиральди, основными своими силами угодившая между двумя австро-германскими прорывами, сначала медленно, с выделением сильных заслонов, а потом все быстрее и быстрее, принялась отступать на юг, потому что австрийцы подгоняли их в спину не только свистом и улюлюканьем. К полудню, сбивая довольно немногочисленные заслоны, австро-германские войска на второстепенном направлении в долине реки Астико по линии Тонецца-дель-Чизмоне - Арсьеро - Тьене -Виченца также продвинулись на пять-восемь километров. Отсутствие здесь железной дороги чрезвычайно затрудняло снабжение войск (потому-то это направление и было признано второстепенным), но не отпускать же гадких макаронников без напутственных пинков в спину. В результате отступающие итальянцы запаниковали и побежали, бросая артиллерию и обозы.

Но самый ужасный ужас и кошмарный кошмар творились на рубеже реки Пьяве, и не из-за какого-то особо сильного австрийского натиска, а из-за обратившегося в бегство большого количества войск, которым были еще памятны кошмары отступления в битве при Капоретто. К отступающим войскам присоединилось гражданское население, что совершенно закупорило дороги. Командующий второй австро-венгерской армией фельдмаршал Святозар Бероевич, поняв, что итальянцы поспешно отступают, отдал приказ начать форсирование Пьяве в направлении на Тревизо.

Утром того же дня германские авангарды в западной полосе прорыва вломились в Верону, где вообще не было никакого итальянского гарнизона, а восточная группировка последовательно захватила Кастельфранко-Венето и городок Читаделла. И уже к полудню передовые австрийские части неожиданно ворвались в Падую, где завязали бой с ошметками разгромленной при Капорето второй итальянской армии, находящейся на переформировании. А вот это для Италии была уже катастрофа. С учетом наличия в австро-германских тылах солидных резервов, которые прямо сейчас по железной дороге перекачиваются к Вероне и Падуе, не пройдет и нескольких дней размашистой эшелонной войны, как примерно девяносто процентов всей итальянской армии будут окружены в районе

Венеции, и вместе с ними в котле окажутся десять¹⁶ дивизий Антанты. Порядочные люди в таком случае стреляются, а непорядочные выбрасывают белый флаг, высылают парламентеров и стараются выговорить условия капитуляции попочетнее.

20 февраля 1976 года, 11:05, Москва, Кремль, Большой Кремлевский дворец, зал для заседаний Совета Союза, Пленум ЦК КПСС

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Февральский предсъездовский пленум ЦК КПСС, за которым мы с товарищами Сталиным и Лениным приготовились наблюдать через просмотровое окно из дворца Браницких, должен стать очередной этапной вехой по переводу этого мира на новую, более счастливую колею. То, что я делал тут прежде, было лишь подготовкой, и лишь сейчас начнется основная работа. Именно на этом Пленуме товарищ Брежнев заявит курс на полное восстановление преемственности к той советской системе, что существовала до 1953 года. Ведь сталинизм - это не только регулярные чистки партийного и государственного аппарата от врагов и перерожденцев, но и курс на опережающее научно-техническое и промышленное развитие, сбалансированную многоукладную экономику, процветание и достаток всего советского народа, а не только партийной прослойки, а также независимость от западных центров идейной мысли.

А то энергооболочка подсказывает, что некоторые советские дипломаты и делегированные для международных контактов партийные деятели при встречах со своими оппонентами из буржуазных стран самым неприкрытым образом демонстрируют вторичность своего мышления по отношению к западным образцам, а потому на переговорах ведут себя чрезмерно уступчиво и даже заискивающе. Чистейшая же смердяковщина! В прежние темные времена за такое, бывало, расстреливали. И поделом. Именно из этих настроений, как опарыши из навозной кучи, родилась постперестроечная «элита» девяностых, заносившая хвосты и иностранным советникам, вроде небезызвестного мистера Браудера, и отечественным олигархам. Насколько я помню свой родной мир, там это поветрие не изжито и по сей день.