Итак, я стала ведьмой

Я не хочу умирать! Чтобы выжить, нужно сделать так, чтобы остальные перестали бояться. Но как?

— Успокойтесь, Марьяна, вам здесь ничего не угрожает, — вступился за меня молодой мужчина с умным лицом. — Мы просто хотим, чтобы вы говорили нам правду. Мы поможем вам. Если бы вы дали нам возможность увидеть ваши воспоминания, не было бы нужды задавать вопросы.

— Увы, не получится, — вмешался в разговор Фокст. — Не знаю, как, но она поставила полный блок на свое сознание.

— Возможно, это и моя вина, — поддержала его мадам Виолетта. — Первое ментальное вмешательство вывело Марьяну из равновесия. Она малефик, необученный, но все же весьма одаренный.

— И все же, надо попробовать, — упорствовал «умный».

Фокст лишь пожал плечами, мол, делайте что хотите.

«Чтение мыслей» длилось добрых полчаса. Передо мной по очереди усаживались разные люди, позже выяснилось, что это сильнейшие ментальные маги нашей страны, и неотрывно пялились прямо в глаза. Ничего, кроме желания моргнуть, я при этом не чувствовала. У одного из «чтецов» вид был до того натужный, что казалось он сейчас пукнет от напряжения. От этой мысли я едва не рассмеялась.

Фокст осуждающе покачал головой, когда я улыбнулась. Опять все не так! Сам же говорил, чтобы не сердилась. Вот, пожалуйста, демонстрирую радость. Чем не признак чистой совести?

— Даже имена родителей выудить не могу, — фыркнул раскрасневшийся маг. — Полный блок на сознание. Это, скажу я вам, талант.

— А я говорил, — фыркнул Фокст.

Я испытывала легкое злорадство. Никто не имеет права копаться в моей голове!

Но ликование долго не продлилось. В зал вошли еще шесть человек. Их объявили верховными чародеями Ковена. Те, кто опрашивали меня до этого, посоветовались с шестеркой, и я неожиданно почувствовала раздражение, адресованное мне.

Похоже, верховные сочли мой блок неслыханной дерзостью, точно я бросила им вызов, отказавшись открыть свои мысли.

Меня снова представили. На этот раз как «наследницу Ариман – имени и дара». Лица верховных скривились после этих слов. С удовольствием ответила им тем же.

Чародеи вызвали во мне недоверие. В них была сила, заполнившая своим сиянием весь зал. Могучая сила. И в то же время я видела в них всего лишь высокомерных гордецов, которые смотрели на меня, как на букашку, недостойную их времени и внимания.

Только один из этой шестерки был другим. Вид у него был участливый и добрый. Как я могу не верить такому человеку? И лицо у него такое… смутно знакомое. Ощущение, будто встретила старого учителя, мнение которого всегда уважала. Я почувствовала, что могу рассказать ему обо всех своих страхах и печалях. Пожаловаться на несправедливость и злодейку Ариман, которая вроде как не совсем умерла...

«Лжец!» — завопила внутри ведьма.

Оцепенение и безграничное доверие к чародею, переполняющее меня еще минуту назад, — мгновенно исчезло. Но никто не заметил перемены. Кроме «учителя». Я видела торжествующую улыбку на лице мужчины. В его взгляде больше не читалось участия, лишь самодовольство. И как я сразу не поняла! На меня опять пытались воздействовать. Если бы не Ариман...

Во мне просыпался гнев. Чего я еще ожидала от представителей магической власти? Доброты? Милосердия? Слишком уж они были не люди. Пусть получат то, что хотят. Лучше в их глазах предстать глупой девчонкой, которую легко запугать. По сравнению с ними, я наивная. Еще много не знаю и не умею. Но они не смогут проникнуть в мои мысли. И это очевидное преимущество. А детская наивность послужит самой лучшей защитой.

Я потупила взор и, украдкой глядя на мужчину, еле слышно прошептала:

— Расскажу всю правду, но только вам.

***

Обстановка малого зала, куда меня увел волшебник-лицемер отличалась простотой. Длинный стол и темного дерева и набор одинаковых стульев с высокими спинками. Огромные окна во всю стену, в которые так удобно целиться снайперам. Такие помещения используются для конференций и деловых переговоров между адвокатами в кино. Я же здесь чувствовала себя неуютно. Даже в огромном зале, где на возвышении восседали хмурые чародеи, было комфортнее. С детства не люблю сидеть спиной к двери или окнам. Еще, наверное, со времен сказок про гусей-лебедей, которые воровали детей. А здесь не получалось по-другому. Поэтому я пристроилась в единственном темном уголке, где чувствовала себя более или менее безопасно.

Глядя на мои метания, чародей удивленно поднял брови, но промолчал. Позже, он доверительно сообщил, что и сам всегда ищет наиболее уютное местечко в любом помещении. Вероятно, по его мнению, такое сходство должно было вызвать у меня чувство сопричастности. Но не вызвало. Обострившееся внутреннее чутье подсказывало, что меня пытаются провести.

— Меня зовут Кай Милорт. Но ты можешь называть меня просто Кай, — с улыбкой произнес мой собеседник.

— Красивое имя. Как в сказке, – добродушно отвечала я, пытаясь произвести впечатление не слишком умной особы. – Что вы хотите узнать?

— Все, моя дорогая Марьяна, все. Но главный вопрос, говорила ли тебе Ариман о книге?