Итальянская новелла ХХ века

Административные способности бухгалтера Монтесоли были, без сомнения, выдающимися: ясность и широта суждений, предусмотрительность, предприимчивость, умение быстро принять решение и осуществить его, пунктуальность; но одно качество было поистине бесценным и достойно венчало все остальные — то была его безупречная честность, которую ставили в пример в деловых кругах; владельцы предприятий не уставали ею восторгаться. Многие, даже весьма крупные фирмы обхаживали Монтесоли, стремясь заинтересовать его и переманить к себе на службу, однако он неизменно хранил верность той фирме, которая оценила его, когда он был еще совсем молод, той фирме, которой он отдал и продолжал отдавать все свои способности, всего себя, желая видеть ее процветающей и богатой. Бухгалтер любил фабрику, как любят живое существо, выросшее рядом с нами, на наших глазах.

Честность бухгалтера Монтесоли, возведенная в принцип, в незыблемое правило, в своего рода девиз, проявлялась каждодневно в любом из его поступков, звучала во всех его речах. Говорил он очень мало и негромко, спокойно, никогда не повышая голоса, так что собеседник, которого Монтесоли, разговаривая, сверлил взором, напрягал все свое внимание, чтобы понять его, и не решался прервать директора громким вопросом, опасаясь заглушить его голос; когда Монтесоли обращался к людям с сомнительной моралью и недостаточно щепетильным, он всякий раз отрывисто и коротко повторял, что в промышленности и торговле честность при любых обстоятельствах должна быть на первом месте: он повторял это, возможно, полагая, что не все придерживаются того же мнения. С подобными людьми он держал себя сурово и неприступно — и так вести себя повелевала ему пресловутая честность.

Таков бухгалтер Монтесоли днем. Теперь нам следует узнать, каков он ночью.

Ночью бухгалтер Монтесоли — мошенник.

Всякий раз, когда ему случается видеть сны, а ему случается видеть их шесть раз в неделю, ему снится, что он обворовывает ту самую фирму, которой управляет с такой неподкупной честностью.

Днем этот честнейший администратор ревностно, педантично, старательно, осмотрительно управляет делами фирмы, а ночью столь же ревностно, изворотливо, с дьявольской изощренностью обкрадывает ее. Его исключительное административное умение делает из него необычайно ловкого мошенника, понаторевшего во всевозможных воровских ухищрениях. Каждую ночь, во сне, пылкая фантазия подсказывает ему и уже известные, и еще никому не ведомые, необычные способы и пути, при помощи которых можно успешно осуществить кражу; и, словно для того, чтобы он мог измерить масштабы своих возможностей, ему снится, будто он изобличен и затем чудесным образом оправдывается, избегает ответственности, выходит сухим из воды. Если днем он тщеславно гордится своей незапятнанной репутацией почтенного человека, то ночью его переполняет гордостью сознание, что в природе не существует более ловкого мошенника, чем он.

Бухгалтер Монтесоли никого не посвящал в свою тайну, даже собственную жену; она только замечала, что муж спит все меньше и меньше: по вечерам он постоянно находил себе дела, с которыми надо было покончить, прежде чем улечься в постель, а по утрам внезапно пробуждался еще до света, будто терзаемый докучной заботой, и вскакивал с постели с таким видом, словно спать дольше было грешно.

— Эти проклятые дела, к которым он так привержен, — жаловалась жена, — не дают ему даже выспаться по-человечески.

Иногда Эсмеральдине казалось, что ее муж — какое-то чудо природы, человек, всецело преданный делу, что он прежде всего специалист, теоретик, вот почему ему не до сна — он выше этого. Дело, безжизненное дело разъедает сердце и душу! А ее муженьку такая жизнь кажется абсолютно нормальной!

— Теперь, когда ты уже обеспечил благоденствие братьям Гори, упрочил их состояние, ты мог бы немного и поразвлечься, — со злостью говорила Эсмеральдина.

Вскакивая с постели, бухгалтер Монтесоли спрашивал себя: «А впрямь ли я честный человек?»

Одно время он даже думал обратиться к врачу, однако не сделал этого. У него не хватало духа произнести слово, которое днем не сходило у него с уст, даже в присутствии ученого медика, хотя тот, быть может, сумел бы разгадать тайну его двойной и двусмысленной жизни. «Как может возникать с такой настойчивостью в уме честного человека мысль о краже?» Пусть даже во сне! Если такая мысль просыпается в нем ночью, когда сам он спит, и не оставляет его до утра, значит, днем она дремлет где-то в глубине его сознания.

И бухгалтер Монтесоли по вечерам все позднее укладывался спать, а по утрам вставал все раньше.

— Он нажил себе бессонницу, потому что даже ночами печется о чужих интересах, дурень несчастный! — повторяла Эсмеральдина, не в силах побороть досады, — Мало он работает на них днем!

Эсмеральдина никак не могла с этим примириться и все не успокаивалась.

— Он дошел до нервного истощения, — возмущалась она. — А эти ловкачи бьют баклуши и пользуются плодами его трудов, он приносит им в жертву свой талант.