Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Обратимся теперь к рассмотрению налогов в самих генуэзских факториях Южного Причерноморья. Впервые генуэзский источник конца XIII в. упоминает «case e gabelle di Trebisonda»[1323], но трудно заключить, были ли это генуэзские или же трапезундские коммеркии. Первое определенное упоминание о генуэзских налогах в Трапезунде принадлежит Пеголотти. По его данным, в начале XIV в. консул взимал налог в 1 аспр с тюка при ввозе и вывозе товаров[1324]. В 1332 г. в форме дриктус существовал налог Генуи на торговлю с Трапезундом и Симиссо, переданный в 1332 г. ассоциации кредиторов государства — Compera nova Pacis — в счет погашения долгов, сделанных гибеллинами в годы войны[1325]. К 1351 г. дриктус в размере 10 аспров за тюк товаров, привозимых из Турции, взимался в Симиссо, где уже была многочисленная генуэзская фактория, и в Трапезунде. Консулам было приказано, по случаю войны с Венецией, передавать собранные деньги провведиторам Генуи[1326]. Массарии 1420–1423 гг. упоминают коммеркий, собираемый для «генуэзской коммуны в Трапезунде», из поступлений которого 10 115 каф. аспров ассигновали на выплату окладов консулу и другим оффициалам в городе[1327].

Величина и порядок взимания коммеркия в Трапезунде были установлены Статутом Каффы 1449 г. Налог продавался с аукциона откупщикам. Его ставка была 1,5% при ввозе и 1% при вывозе товаров генуэзцами. Консулу запрещалось прямо или косвенно участвовать в торгах[1328]. Такой же запрет генуэзским законодательством налагался на «ректоров, массариев, синдиков и викариев» коммуны[1329]. Консулу, правда, предоставлялась свобода от уплаты налога[1330]. Из сумм поступлений и от судебных штрафов выплачивалось жалованье консулу и другим оффициалам фактории, причем первый получал оклад 45 соммов (9090 каф. аспров)[1331]. Но, помимо коммеркия, в XV в. вводились и экстраординарные торговые налоги. Об одном из них, сданном на откуп в 1441 г. на 5 лет и 9 месяцев, известно из массарии Каффы. Он был приобретен на аукционе 3 генуэзцами во главе с Урбано ди Нигро за 80 тыс. аспров (ежегодный взнос исчислялся почти в 14 тыс. аспров)[1332]. В том же 1441 г. право взимать дриктус в Симиссо на 2 года и 5 месяцев было продано на аукционе за 15 150 (6269 в год) аспра[1333]. Ставка дриктуса, взимаемого, видимо, по единым нормам обложения, нам неизвестна, но исчисление годовых платежей откупщиков показывает примерное соотношение товарооборота в генуэзских факториях Симиссо и Трапезунда и значительно большую торговую активность во второй из них.

Обычным же коммеркием в Симиссо в 30-е годы XV в. была ввозная пошлина (2% плюс 1% сансерия) и вывозная (1% плюс 0,75% сансерия)[1334]. Размеры генуэзской вывозной пошлины в Симиссо соответствуют норме обложения, установленной в 1449 г. для Трапезунда. Кабеллы Самастро также сдавались на откуп, как правило, на год[1335]. Но когда фактории пришлось платить дань османам, совокупности этих кабелл не хватало и оставшуюся часть вносила массария Каффы[1336].

Генуэзская фактория в Синопе в конце XIV в. переживала кризис в условиях нарастания османской экспансии. В 1390/91 г. консул собрал налоги на сумму 4297 аспров Синопа (149,2 перпера или 11,9 сомма)[1337]. Из этих денег 700 аспров было уплачено священникам, 2140 израсходовано консулом на нужды фактории, а оставшиеся 1457 аспров поделены пополам, по 25 перперов 6 каратов, между консулом Синопа и коммуной Перы. В предыдущие годы доходы, видимо, были большими, так как отчисления в Перу составляли 67 перперов[1338]. В 1402 г. Пера получила 63 перпера 15 каратов[1339]. Собираемые консулом налоги и судебные штрафы не покрывали всех расходов фактории. В ее бюджете основную роль играли дотации, получаемые из Перы, так как один только оклад консула составлял 400 перперов[1340], т. е. превышал все поступления от налогов в 1390/91 г. Роль Синопа как торгового центра была в те годы скромной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История