Итальянский художник

Я хорошо помню наше трехдневное странствие. Не потому, что в дороге с нами случилось что-то особенно увлекательное или необыкновенное. Нет, не было ничего такого, что заслуживало бы описания, превосходных степеней и восторгов завзятого рассказчика банальностей. Наш путь мог бы показаться скучным и несколько утомительным. Просто это было хорошее время, я вспоминаю его теперь с грустью, потому что оно уже никогда не повторится.

Азра была маленькая, в её распоряжении оказалась громадные владения рода Джардини со старым домом в романском стиле, набитым драгоценными диковинами, с фруктовым садом, простирающимся мили на четыре по юго-западному склону горы Орсо и переходящим в леса апеннинских предгорий. Неподалёку от нас находилось озеро Чаппо. Мы там купались и совершали прогулки на вёсельной лодке с ужением рыбы и бесконечными разговорами об искусстве.

Работы было много. Мы с Кефаратти три раза переделывали чертежи, нарисовали кучу эскизов. Потом собрали макет павильона из дерева в масштабе один к тридцати. Там было двести шестьдесят маленьких, выточенных из дуба, колонн и несметное количество крошечных деталей, включая акантовые акротерии по углам крыши и уступы архитрава. Мы склеили все эти штуковины столярным клеем, дождались, пока клей схватится, и натёрли наш игрушечный павильон воском. Мы сами были в восторге, Азре наш макет тоже понравился, и она забрала его себе. Когда проект сделался нам полностью понятен, мы наняли землекопов и каменщиков, построили для них временное жильё, договорились с местными жителями, чтобы они готовили нам еду на всех и привозили продукты. Всё пришло в движение, мы наколотили колышков разметки фундамента, и строительство началось.

За шесть месяцев нами была построена прямоугольная двухрядная открытая аркада на южном склоне Орсы. Черепичная крыша опоясывала по периметру простое, но жизнерадостное сооружение из бежевого плотного ракушечника. Травяной газон заполнял пространство между статуей девушки и бюстом Джакомо Джардини. Два ряда парных колонн с каждой стороны оставляли павильон открытым, и в то же время придавали ему что-то комнатное, они создавали волшебную границу, отделяющую внутренний двор от внешнего мира.

Трёхсотлетние кряжистые груши, горная даль, озеро Чаппо, яркое небо — всё, что было видно сквозь чащу колонн, служило украшением убежища двух статуй.

Через полгода работа была завершена. Мы расплатились с рабочими, они разъехались. Поместье опустело.

Спустя две недели, после проволочек, недоразумений и внезапных препятствий, которые всегда сопутствуют денежным делам, нотариус в сопровождении охраны привез деньги и выплатил нам с Кефаратти по тысяче дукатов. Он сказал нам несколько приторных вежливых слов и уехал не прощаясь. На дорожке парка остались шары конского навоза и оброненная кем-то башмачная пряжка.

Мы остались втроем в полной тишине, и сидели, поджав ноги, на полу. Мы раскладывали монеты рядами, строили из них пирамидки и колонны, играли ими в шашки. У нас было странное чувство.

Мы с Азрой купили двухэтажный дом, который углом стены выходил на улицу Бирмадальяно в том месте, где она уступами начинает спускаться к морю. Наша улица больше напоминала лестницу, поэтому ни одна повозка не могла по ней проехать, и мы были избавлены от грохота колёс, топота и скрежета подков по мостовой. Во время дождя мимо нашего дома нельзя было пройти, потому что потоки воды сбивали с ног. Мы зажили на новом месте вполне беззаботно, завели себе некоторые милые привычки зажиточных горожан, в том смысле, что мы хорошо и вкусно ели, спали на дорогом чистом белье и строили планы на будущее, собираясь отправиться в Африку. Азре очень нравилось в то время слово «Африка», и нам непременно нужно было туда попасть. То есть попросту мы жили богато и могли позволить себе довольно шикарные причуды.

Через две недели я снова побывал в имении Джардини. По своей въедливости и педантизму мне нужно было убедиться, что кусты самшита, высаженные полтора месяца назад в старинном парке, не засохли. Садовники, как и все строительные рабочие, получили расчет и уехали. Усадьба должна была остаться без присмотра, таковы были условия договора.

Громадные владения Джардини пустовали, и на много миль вокруг не было ни души.