Читаем Итальянский с Луиджи Пиранделло. Возвращение / Luigi Pirandello. Ritorno полностью

– Ecco, sì, – soggiunse la signorina, invermigliandosi di nuovo a quella lode impetuosa. – Credo anch’io che sia un po’ diversa. Ma è innegabile che ho tratto partito dal disegno e che…

– Ma non se ne faccia scrupolo! – esclamò il Colli. – La sua idea è molto più bella della mia, ed è sua! Del resto, la mia… chi sa di chi era!

La signorina Consalvi alzò le spalle e abbassò gli occhi.

– Se devo dire la verità (если я должна сказать правду), – interloquí la madre, scotendosi (вмешалась мать, вздрогнув; scuotersi – трястись, содрогаться = scotersi – книжн.), – lascio fare la mia figliuola (я предоставляю свободу моей дочке), ma a me l’idea non piace per nientissimo affatto (но мне идея не нравится совсем, абсолютно; per niente – совсем нет, nientissimo – /разг./ с использованием увеличительного суффикса для усиления: ни чуточки).

– Mamma, ti prego (мама, прошу тебя)… – ripeté la figlia (повторила дочь); poi volgendosi al Pogliani, riprese (затем, обращаясь к Польяни, продолжала): – Ora, ecco, io domandai consiglio al commendator Seralli (и вот, я спросила совета у почтеннейшего Сералли), nostro buon amico (нашего хорошего друга)

– Che doveva fare da testimonio alle nozze (который должен был быть свидетелем на свадьбе), – aggiunse la madre, sospirando (добавила мать, вздыхая; aggiungere – добавлять, прибавлять).

– E avendoci il commendatore fatto il nome di lei (и поскольку почтеннейший назвал нам ваше имя), – seguitò l’altra (продолжала та; altra – другая), – siamo venute per (мы пришли, чтобы)

– Se devo dire la verità, – interloquí la madre, scotendosi, – lascio fare la mia figliuola, ma a me l’idea non piace per nientissimo affatto.

– Mamma, ti prego… – ripeté la figlia; poi volgendosi al Pogliani, riprese: – Ora, ecco, io domandai consiglio al commendator Seralli, nostro buon amico…

– Che doveva fare da testimonio alle nozze, – aggiunse la madre, sospirando.

– E avendoci il commendatore fatto il nome di lei, – seguitò l’altra, – siamo venute per…

– No, no, scusi, signorina (нет, нет, простите, синьорина), – s’affrettò a dire il Pogliani (поспешил сказать Польяни). – Poiché ha trovato qua il mio amicо (поскольку вы нашли здесь моего друга)

– Oh fa’ il piacere (ой, сделай одолжение)! Non mi seccare (не докучай мне)! – proruppe il Colli (воскликнул Колли), scrollandosi furiosamente e avviandosi per uscire (яростно отряхиваясь и направляясь к выходу; prorompere – прорваться, разразиться; uscire – выходить).

Il Pogliani lo trattenne per un braccio (Польяни удержал его за руку), a viva forza (силой: «живой силой»).

– Scusa, guarda (извини, посмотри)… se la signorina (если синьорина)… non hai inteso (ты не понял)? S’è rivolta a me perché ti sapeva fuori di Roma (обратилась ко мне, потому что знала, что ты не в Риме: «вне Рима»; sapere – знать; fuori – вне, снаружи).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Итальянский язык]

Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения
Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения

Книга включает в себя сто современных итальянских анекдотов, адаптированных (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка, и, таким образом, множество расхожих фраз и разговорных оборотов современного итальянского языка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебникам по грамматике или к основным занятиям. Предназначено для широкого круга лиц, изучающих итальянский язык и интересующихся итальянской культурой.Книга рассчитана на совершеннолетнего читателя.Внимание! Дополнительные аудиоматериалы к изданию доступны на сайте издательства www.east-book.ru.

Илья Михайлович Франк , Мария Ефремова

Юмор

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза
Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы – нолдор – создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство…«Сильмариллион» – один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые – в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Роналд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза / Фэнтези