Читаем Итальянский с Луиджи Пиранделло. Возвращение / Luigi Pirandello. Ritorno полностью

Sapeva che le domeniche mattina (он знал, что по воскресеньям утром) i due si davano convegno al parlatorietto (эти двое встречались в маленькой комнатке для свиданий; parlatorio – приемная, комната для свиданий, -etto – уменьшит. суффикс) riservato alla madre badessa del monastero di San Vincenzo (предназначенной для матери настоятельницы монастыря Сан Винченцо; riservare – резервировать, оставлять за собой; riservato – отдельный, частный), ch’era una loro zia (которая была их тетей). Fingevano d’andarle a far visita (они делали вид, что идут к ней с визитом; fingere – притворяться, делать вид; fare visita – наносить визит); e la vecchia badessa (и старая настоятельница), che forse scusava con la parentela tra i due (которая, наверное, оправдывала родством между ними: «этими двумя»; scusare – извинять, оправдывать) la tenera intimità di quei convegni (нежную близость этих свиданий), godeva nel vederseli davanti (радовалась, видя их перед собой; davanti – впереди, перед, напротив), l’uno di fronte all’altra (одного напротив другой) ai due lati del tavolino sotto la doppia grata (по обе стороны столика под двойной решеткой): lui, diventato un signore (его, ставшего /настоящим/ синьором), con l’abito turchino delle domeniche (в темно-синем воскресном костюме; abito, m – платье, костюм; turchino – темно-синий, domenica, f – воскресенье) che pareva gli dovesse scoppiare sulle spalle rudi (который, казалось, должен был лопнуть на его крепких плечах; rude – грубый, неотесанный), il solino duro che gli segava le garge paonazze (в крахмальном воротничке, который натирал ему багровый подбородок; gargia, f /сицил. диал./ – нижняя челюсть; paonazzo – темно-лиловый), e la cravatta rossa (и в красном галстуке); lei d’una piacenza tutta carnale ma placida perché soddisfatta (ее, /полную/ чувственной привлекательности, но спокойную, потому что удовлетворенную; carnale – плотский, чувственный; placido – спокойный, тихий, мягкий, благодушный), vestita di raso nero e luccicante d’ori (одетую в черный атлас и сверкающую золотыми украшениями; oro, m – золото, во мн. ч. – изделия из золота) nella penombra di quel parlatorietto (в полутьме этой маленькой приемной) che aveva il rigido delle chiese (в которой была суровость церкви: «которая имела суровость церкви»; rigido – твердый, суровый, строгий, в сочетании с артиклем становится существительным).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Итальянский язык]

Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения
Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения

Книга включает в себя сто современных итальянских анекдотов, адаптированных (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка, и, таким образом, множество расхожих фраз и разговорных оборотов современного итальянского языка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебникам по грамматике или к основным занятиям. Предназначено для широкого круга лиц, изучающих итальянский язык и интересующихся итальянской культурой.Книга рассчитана на совершеннолетнего читателя.Внимание! Дополнительные аудиоматериалы к изданию доступны на сайте издательства www.east-book.ru.

Илья Михайлович Франк , Мария Ефремова

Юмор

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза
Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы – нолдор – создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство…«Сильмариллион» – один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые – в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Роналд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза / Фэнтези