Читаем Итальянский с Луиджи Пиранделло. Возвращение / Luigi Pirandello. Ritorno полностью

Saru Argentu, inteso Tararà (Сару Ардженту, прозванный Тарара; inteso – условленный, решенный; «понимаемый, как…»; intendere – понимать; иметь в виду), appena introdotto nella gabbia della squallida Corte d’Assise (как только был введен за решетку убогого суда присяжных; gabbia, f – клетка; решетка в помещении суда /за которой сидят подсудимые/), per prima cosa cavò di tasca un ampio fazzoletto rosso di cotone a fiorami gialli (первым делом извлек из кармана большой красный хлопчатобумажный платок в желтых цветах; ampio – широкий; обширный, просторный; cotone, m – хлопок; fiorame, m – узор из цветов), e lo stese accuratamente su uno dei gradini della panca (и тщательно расстелил его на одной из ступенек сиденья; stendere – расстилать, раскладывать), per non sporcarsi, sedendo (чтобы не испачкать себе, садясь), l’abito delle feste (праздничный костюм), di greve panno turchino (из плотного темно-синего сукна; greve – тяжелый). Nuovo l’abito (новый костюм), e nuovo il fazzoletto (и новый платок).

Saru Argentu, inteso Tararà, appena introdotto nella gabbia della squallida Corte d’Assise, per prima cosa cavò di tasca un ampio fazzoletto rosso di cotone a fiorami gialli, e lo stese accuratamente su uno dei gradini della panca, per non sporcarsi, sedendo, l’abito delle feste, di greve panno turchino. Nuovo l’abito, e nuovo il fazzoletto.

Seduto, volse la faccia e sorrise a tutti i contadini (сев, он повернул лицо и улыбнулся всем крестьянам; volgere – поворачивать; sorridere – улыбаться) che gremivano (которые заполняли), dalla ringhiera in giù (от перил и донизу), la parte dell’aula riservata al pubblico (часть зала, предназначенную для публики). L’irto grugno raschioso (косматая шершавая морда; grugno, m – /груб./ морда, рыло; raschioso – оцарапанный, шершавый; raschiare – скрести, соскребать, соскабливать), raso di fresco (свежевыбритая; fresco – зд.: свежий; rasare – брить), gli dava l’aspetto d’uno scimmione (придавала ему вид большой обезьяны; scimmia, f – обезьяна, -oneувеличит. суффикс). Gli pendevano dagli orecchi due catenaccetti d’oro (из ушей у него свисали две золотых цепочки; catena, f – цепь).

Seduto, volse la faccia e sorrise a tutti i contadini che gremivano, dalla ringhiera in giù, la parte dell’aula riservata al pubblico. L’irto grugno raschioso, raso di fresco, gli dava l’aspetto d’uno scimmione. Gli pendevano dagli orecchi due catenaccetti d’oro.

Dalla folla di tutti quei contadini (из толпы всех этих крестьян) si levava denso (поднимался густой), ammorbante (отравляющий; ammorbare – заражать, наполнять зловонием, отравлять; morbo, m – болезнь; зараза; зловоние), un sito di stalla e di sudore (дурной запах хлева и пота), un lezzo caprino (козья вонь), un tanfo di bestie inzafardate (вонь вымазанных жиром животных; inzafardare – пачкать чем-то жирным; zafardata, f – грязное пятно), che accorava (который угнетал; accorare – огорчать, печалить).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Итальянский язык]

Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения
Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения

Книга включает в себя сто современных итальянских анекдотов, адаптированных (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка, и, таким образом, множество расхожих фраз и разговорных оборотов современного итальянского языка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебникам по грамматике или к основным занятиям. Предназначено для широкого круга лиц, изучающих итальянский язык и интересующихся итальянской культурой.Книга рассчитана на совершеннолетнего читателя.Внимание! Дополнительные аудиоматериалы к изданию доступны на сайте издательства www.east-book.ru.

Илья Михайлович Франк , Мария Ефремова

Юмор

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза
Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы – нолдор – создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство…«Сильмариллион» – один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые – в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Роналд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза / Фэнтези