Итальянское лето с клубничным ароматом

Возможно, в этот раз такого не произойдет никогда и ее единственным облегчением станет то время, которое она проведет, погрузившись в свои романы. Возможно, теперь так будет всегда.

Одна за другой медленно-медленно тянулись минуты, и Присцилла спрашивала себя, что она сделала плохого и почему при всех успехах современной медицины до сих пор не изобрели таблетки, которые можно было бы спокойно заказать по интернету и от которых все бы просто прошло. Анальгетик от любви.

Прошел день, прошла ночь, наконец наступило утро, но таблетку так и не изобрели, и Присцилла осталась дома, свернувшись клубочком, с неутихающей болью и единственным спасением в виде романа, который она с горем пополам заставляла себя писать.

Ну а что же случилось с Чезаре?

Аманда с Этторе завтракали в постели, в первый раз вместе. Накануне они так сильно поссорились, ну так сильно, что заговорили чуть ли не о расставании, тоже впервые за все время. Причина, к сожалению, была все та же: Этторе хотел, чтобы Аманда переехала жить к нему, а Аманда не была готова оставить маму одну.

Так что она вернулась домой, села рядом с мамой на диван смотреть повтор серии «Игры престолов», и в момент, когда Арья Старк повторяла список людей, которых нужно было уничтожить, Аманда расплакалась. В ответ на расспросы она сперва пыталась убедить маму, что ей жаль маленькую Арью, ставшую искусной убийцей, но в конце концов под давлением призналась в своей любви к Этторе и чувстве вины, потому что ей очень хотелось быть с ним, но в то же время она не могла оставить маму одну. Одним словом, что тут поделать?

– Ты что, с ума сошла? – совершенно спокойно уточнила в ответ Каролина после этих крайне драматичных излияний, продолжавшихся почти всю серию.

– В каком смысле? – спросила ее дочь, еще плача и шмыгая носом.

– Нет, конечно, спасибо, что так беспокоишься обо мне, но, если ты не заметила, я уже взрослая, представляешь?

– Да, но ты не можешь ходить, – возразила Аманда.

– Так, спокойно. Я уже двадцать лет как не хожу. Я привыкла.

– Но если я уйду, ты останешься одна…

– Почему? – фыркнула ее мама. – Ты уезжаешь в другую страну?

– Нет, к Этторе.

– А Этторе разве не живет в конце улицы? – напомнила ей мама.

– Да, но…

Каролина выключила телевизор: серия уже закончилась, и все равно они ее уже видели.

– Аманда, а теперь ты быстренько собираешь сумку, идешь к своему жениху и перестаешь реветь.

– Мама! – возмутилась дочь.

– Что «мама»! Беги. Ты всего лишь в конце улицы. Если мне что-то понадобится, выгляну из окна кухни и позову тебя. Ты выглянешь в ответ, и мы помашем друг другу ручкой.

Аманда пораженно смотрела на нее. Так все это время проблема существовала только у нее в голове? Все эти ссоры с Этторе были ни к чему, они лишь потеряли время, которое могли потратить на гораздо более приятные вещи?

– Идешь? – подсказала дочери Каролина, легонько шлепнув ее пультом по бедру.

И Аманда снова расплакалась, уже от счастья, что больше не придется плакать.

– Ладно, пойду сама соберу тебе сумку. А ты тут заканчивай спокойно, ты с детства была очень чувствительной, – укорила она дочь и удалилась, бормоча: – Бедный Этторе…

И вот тем утром Аманда проснулась до невозможности счастливой, впервые оставшись у Этторе, и они как раз не спеша завтракали, когда Этторе вдруг осознал, что вот уже два дня не слышал и не видел брата.

Уверенный, что они с Присциллой закрылись на вилле «Эдера», он улыбнулся, набирая его номер, но с удивлением обнаружил, что Чезаре недоступен. Странно.

Глава двадцать шестая

Но Чезаре не сбежал к Бьянке, не забыл про ужин и не находился на вилле.

Тем утром, когда он вернулся домой после ночи у Присциллы, он устало упал на кровать: от любви ли у него кружилась голова, или же это начинался летний грипп, но градусник неумолимо показал 38,9. Тут же взяв телефон, он со слабой улыбкой ответил на сообщение Бьянки, а потом написал Присцилле, предупредить ее, что он заболел и что вечером они увидеться не смогут. Затем положил телефон у изголовья кровати и тут же уснул.

По велению злого рока его капризный телефон выключился за мгновение до того, как отправить последнее сообщение.

И таким образом Чезаре, понятия не имея о том, что происходит за пределами его комнаты, провалялся с температурой два дня, лишь изредка просыпаясь выпить пару литров воды и периодически добавляя парацетамол.

Когда же Чезаре очнулся, то с некоторым разочарованием обнаружил, что его телефон снова отключился неизвестно когда, но, уверенный, что Присциллу он предупредил, значения произошедшему придал гораздо меньше, чем следовало.

Он как раз делал сок из трех апельсинов, когда на пороге показался Этторе и настойчиво постучал в дверь. Потребовалось меньше пяти минут, чтобы его брат, еще не до конца пришедший в себя, обнаружил, что ни одно из отправленных сообщений не дошло до адресата. И с половинкой апельсина в руке и вытаращив глаза он с ужасом обнаружил, что устроил Присцилле кидалово века, а потом просто исчез на целых два дня.