Итальянцы

Справедливо будет сказать, что число сторонников левого крыла среди итальянских magistrati выше, чем среди их коллег в других странах. Адвокаты вообще и судьи в частности склонны быть консервативными. В течение многих лет так было и в Италии. Судебная власть, оставленная в наследство Муссолини, уверенно разделяла правые взгляды. Чтобы ослабить хватку консерваторов в государственных учреждениях, Итальянская коммунистическая партия во времена холодной войны устроила то, что принято называть «позиционной войной». Идея состояла в том, чтобы пролетариат — или, скорее, его союзники среди интеллигенции — внедрился в ключевые структуры власти. После 1968 года эта идея была подхвачена в несколько измененном виде сторонниками новых левых, которые набрали силу в ходе студенческих восстаний. Можно почти не сомневаться в том, что в последующие годы немало радикальных идеалистов действительно устремились в magistratura.

Но утверждать, как это сделал Сильвио Берлускони, что судебная власть наполнена марксистами, — нелепо. Будь оно так, ему не удалось бы столько раз выйти сухим из воды. И Адриано Софри никогда не был бы осужден. Подавляющее большинство судей и прокуроров принадлежат к Associazione Nazionale Magistrati (ANM), которая является просто профессиональной ассоциацией. Внутри ANM есть два correnti («течения»): Magistratura Democratica, которая равняется налево, и Magistratura Indipendente, которая склоняется к правым взглядам. Но и судьи, и прокуроры хором отрицают, что их политические взгляды могут играть какую-либо роль при принятии профессиональных решений. Большинство адвокатов защиты, с которыми мне довелось пообщаться, больше критиковали тех немногих прокуроров, которые одним глазом косят в сторону политической карьеры и выбирают дела, которые, как они знают, принесут им известность в СМИ.

«Но если бы я думал, что, когда я приду в суд, чтобы участвовать в разборе дела, мне нужно будет беспокоиться о политических убеждениях судьи, то, откровенно говоря, я бы бросил эту работу и пошел бы заниматься чем-то другим», — сказал мне один avvocato.

На момент написания этой книги более сильной из двух фракций является Magistratura Indipendente, причем на последних выборах в профессиональный орган самоуправления, Consiglio Superiore della Magistratura, ее кандидаты добились большего успеха, чем выдвиженцы Magistratura Democratica. Прокурор Кассационного суда, который в 2013 году успешно обосновал отклонение последней апелляции Берлускони против его осуждения за налоговое мошенничество, принадлежал к Magistratura Indipendente.

19. Вопросы самоидентификации

Italia significa Verdi, Puccini, Tiziano, Antonello da Messina… Io non penso che Tiziano sia nato lassù e Antonello da Messina sia nato laggiù: per me sonodue italiani.

«Италия — это Верди, Пуччини, Тициан, Антонелло да Мессина… Я не думаю о том, что Тициан родился там, а Антонелло да Мессина — вон там; для меня оба они — итальянцы».

Рикардо Мути. Corriere della Sera, 22 марта 2011 года

В 2011 году Италия праздновала свой 150-й день рождения. В тот день, когда в 1861 году король Виктор Эммануил II провозгласил основание Королевства Италии, 17 марта, в Риме прошла церемония, и группа высшего пилотажа ВВС использовала струи пара, подкрашенного в национальные цвета, чтобы изобразить в воздухе самый большой Tricolore в мире.

В других местах, однако, празднования ограничились в основном выставками, посвященными тому или иному местному эпизоду Рисорджименто. По стандартам относительно молодой страны все было очень скромно. Отчасти это объяснялось тем, что в то время правящая коалиция включала Лигу Севера, которая рассматривает Объединение как полный провал. К тому же Италия была погружена в глубокий экономический кризис, который двумя годами ранее поразил еврозону. Тем не менее столь скромные юбилейные торжества были восприняты многими и внутри, и за пределами страны как очередное свидетельство того, что работа по государственному строительству, начатая в 1860-х, еще далека от завершения.

Итальянцы склонны подкреплять это впечатление. Большинство из них предпочитают рассказывать иностранцам о различиях между жителями страны, а не о том, что есть между ними общего. Неудивительно, что именно эта мысль проходит через большую часть того, что написано об Италии иностранцами: целые книги все еще создаются на основе представления о ней как о чем-то немногим большем, чем «географическое понятие»[108].