Италия на рубеже веков

Биссолати и Ромусси писали, что включение Розано в правительство недопустимо. Оба письма датированы 29 октября 1903 г., когда министерство еще только формировалось. Против Розано выдвигаются возражения морального порядка: будто бы во время репрессий Крпспи он добился освобождения из ссылки некоего Бергамаско, получив за это гонорар не как адвокат, а как влиятельный парламентарий. Биссолати писал: «Дорогой Джолитти, вы знаете, как я хочу, чтобы ваша попытка сформировать демократическое, реформаторское правительство увенчалась успехом. Поэтому позволяю себе предупредить вас, что вы можете тотчас оказаться в трудном положении, если в кабинет войдут, как говорят, Розано и Патерно»[20]^{140}. Биссолати предупреждал, что «моральный престиж правительства и лично Джолитти» сильно пострадает.

Ромусси 6 ноября в новом письме к Джолитти, анализируя поведение Розано в деле Бергамаско, замечал: конечно, легко возразить, что Розано действовал как адвокат. Но «для того, чтобы защищать, надо самому быть честным». И дальше: скептики могут сказать, что при такой точке зрения легко можно умереть бедняком, но такая позиция дает право называть бесчестными людей, подобных Розано. Кроме того, «люди, безнравственные в своей профессиональной деятельности, безнравственны также в политической жизни». И далее: «Не является доказательством силы проявлять упрямое презрение к общественному мнению, когда оно обвиняет какого-либо человека в бестактных поступках Нельзя противостоять осуждению, вынесенному всей страной, оскорбленной в своих нравственных чувствах. В палате начнутся скандалы и шум, это повредит достоинству парламента и принесет вред всем. Будет поднят моральный вопрос. Можем ли мы, кто вместе с Кавалотти во имя морального вопроса начал борьбу против Криспи и его подонков, допустить, чтобы этот вопрос вновь возник в другом аспекте? Было бы опасным для демократии допустить, чтобы разные Ферри выступали отныне как единственные защитники морали в Италии. Вы, наверное, прочли статью Турати в «Критике» («Критика сочиале». — Ц. К.): он тоже объявляет вам бой»^{141}.

В телеграмме на имя короля от 9 ноября 1903 г. Джолитти сообщает, что «министр финансов Розано этой ночью застрелился из револьвера». В архиве хранится предсмертная записка Розано, в своих воспоминаниях Джолитти тоже воспроизводит ее. Розано утверждает, что он ни в чем не виноват, держался пока мог, но больше не в силах: «Сдаюсь и умираю с твоим именем в сердце, полный благодарности и глубокой привязанности к тебе». В постскриптуме к записке Розано пишет: «Передашь ли ты от меня привет всем коллегам?…» Но в мемуарах Джолитти опускает вопросительный знак и меняется смысл, получается «Передай привет…». Джолитти будто хочет снять даже тень сомнений насчет Розано. Он пишет, что его друг Розано был абсолютно порядочным, но легко ранимым человеком, что самоубийство произвело потрясающее впечатление в парламенте и в стране, что многие называли это убийством. Мы, конечно, сейчас не можем с уверенностью судить об этой истории. Представляется только вероятным, что смерть Розано усилила пессимизм Джолитти. Это 9 ноября 1903 г. Кароччи датирует начало одиночества Джолитти 1904 г. Психологически рисунок кажется верным.

Когда-то Джолитти прислушивался к мнению коллег и товарищей, реагировал на получаемые сигналы, проявлял гибкость и чуткость. В период «социалистической монархии» многое изменилось, изменился стиль Джолитти. Конечно, он понимал ценность дружбы, но власть отделяла его от других. Он всегда умел находить превосходных исполнителей, «техников», он предоставлял министерские посты компетентным и опытным специалистам, по все они работали под его непосредственным руководством. В какой-то мере иначе сложились отношения с «просвещенным консерватором» ди Сан Джулиано, но тот сам был яркой личностью, со своими взглядами и амбициями. И вообще исключения лишь подтверждают правило. Когда-то сотрудники были друзьями, теперь они стали прежде всего подчиненными. Позднее, в 1921 г., анализируя «эру Джолитти», историк-либерал Луиджи Сальваторелли писал, что вся «система Джолитти» была основана на личности и на деятельности одного человека. С его уходом с политической сцены система неминуемо должна была распасться.

Период «социалистической монархии» кончился 10 марта 1914 г., когда Джолитти и его правительство ушли в отставку. Изменилось время, возможности джолиттианской системы оказались исчерпанными. Антонио Грамши, анализируя причины создавшегося положения, называет два, по его мнению, главных фактора. Первый фактор — «утверждение в социалистической партии «непримиримых» во главе с Муссолини и их кокетничанье с меридионалистами». Второй фактор — «введение всеобщего голосования, которое неслыханно увеличило парламентскую базу Юга и сделало трудной индивидуальную коррупцию»^{142}.