Итерация

Герасим открыл глаза и посмотрел на экран монитора – за ночь расстояние от Земли увеличилось и стало почти 519 миллиардов километров, а скорость возросла на 0,28%…

– Мда, призма – это вещь!! Отлично демонстрирует принцип суперпозиции цветов! Приснится же такое, – сказал сам себе Герасим и громко рассмеялся.

Скорость света

Сегодня Герасим проснулся по совершенно непривычным для его ушей сигналам будильника, и несмотря на то, что перед сном он долго провозился, подбирая мелодию звонка, её первые аккорды, оповещающие о наступлении времени «Ч», ввели его мозг в состояние прострации, зациклив оный в бесконечном поиске варианта ассоциативного поведения, соответствующего настойчиво атакующим его слух звукам. Услугами будильника он воспользовался впервые за весь полёт, опасаясь ситуации, чтобы, чего доброго, не проспать и не пропустить того долгожданного момента, ради которого он и оказался так далеко от своей родной, голубой и бесконечно красивой планеты, с таким же бесконечно красивым именем – Земля. Скорость света, по строго выдерживаемому Герасимом графику жизни на корабле, будет достигнута на пятьдесят минут раньше от времени его утреннего, ставшего привычным на уровне биологических часов организма, подъёма.

И вот, он уже смотрел на экран монитора, на котором сообщалось, что общее время полёта с момента старта корабля составляет 353 дня, 22 часа, 30 минут, 05 секунд, а до достижения скорости света осталось всего ничего – 3 часа, 1 минута, 2 секунды. Скорость корабля достигла значения в 299 миллионов, 685 тысяч, 979,6 м/с, а пройденное за время полёта расстояние, в километрах невозможно было представить – больше чем 4 триллиона 582 миллиарда километров. Это более 30 тысяч 548 астрономических единиц, то бишь расстояний от Земли до Солнца! А ведь до того момента, как он отправится в обратный путь, его корабль до полной остановки должен будет пролететь ещё столько же!! Сегодня же, после достижения скорости света, Герасим должен будет развернуть корабль назад, и двигатель, с тем же ускорением в 1g, только лишь начнёт своё долгое торможение.

Конечно, можно было бы и не разворачивать корабль, а просто включить двигатель на реверс, но в этом случае искусственно создаваемая ускорением сила тяжести будет направлена в противоположную сторону, и тогда пол и потолок попросту поменяются местами, а при планировании жизни на корабле было решено, что легче будет развернуть корабль, нежели перекручивать мебель с пола на потолок и менять обстановку, которая за год полёта станет для космонавта уже привычной. Поэтому Герасиму предстояло сначала полностью выключить ускорение, что приведёт к возникновению на корабле невесомости, затем остановить стабилизирующие по одной из осей гироскопы, после чего развернуть корабль на обратный курс, снова раскрутить гироскопы и только после этого опять включить ускорение.

Первым делом Герасим проверил все отсеки и подготовил их к предстоящему состоянию невесомости. Все предметы были закреплены или помещены в ящики, которые не дадут им разлететься по пространству отсеков. Особое внимание уделялось мелким предметам, поскольку они могли попасть в совершенно неожиданные, и прямо скажем, нежелательные и опасные для нормального функционирования корабля места, что естественно может поставить под угрозу срыва и сам проект, и что ещё главней – жизнь космонавта, чего допустить было нельзя никак. В принципе, Герасим в течение всего прошедшего года не забывал о предстоящей невесомости и, помня и учитывая её коварство, строго придерживался правила класть любой предмет после его использования на своё, заранее предусмотренное для него место, и в основном в результате всё свелось лишь к строгой проверке отсеков корабля, но тем не менее, эту процедуру он проделал тщательно и ответственно.

Последним внимательному досмотру был подвергнут центральный отсек. Запротоколировав очередной отчёт о подготовке отсека к невесомости, и по привычке, даже сомневаясь в целесообразности этого действия на таких скоростях движения, отправив его на Землю, Герасим уже сидел в своём кресле, имея доступ к полному управлению кораблём, и глядел в монитор бортового компьютера, готового к выполнению любых команд своего командира. До достижения скорости света оставалось пять минут.

Герасим посмотрел на зрачок иллюминатора. Он был абсолютно чёрным. За его стеклом тонула бесконечность глаза Вселенной – идеально чёрного тела, из которого уже давно не вырывалось ничего кроме тьмы – ведь свет излучаемый галактиками уже не мог догнать его корабль, и неведомый обладатель этого глаза безмолвно и внимательно наблюдал за ним. Корабль с каждой секундой уверенно приближался к скорости света. И тут, уже представляя невесомость, которая возникнет сразу же после исчезновения ускорения, Герасим подумал, и, как это уже было принято на корабле, высказал свою мысль вслух.