ИТУ-ТАЙ

Максим промолчал, погладив ее по спутанным волосам, и, вздох-нув, посмотрел в окно на яркий желтый диск, зависший в небе.

– Ты не хочешь? – Ольга села, обхватив руками колени, и смотрела теперь на него сверху вниз.

– Все не так просто, Оля. Дело не в тебе или во мне. Вернее, и в тебе, и во мне. Ты стала потрясающе красивой, стильной и элегантной девушкой. У тебя свои, уже сложившиеся взгляды на жизнь, у тебя есть парень, в конце концов, перед которым у тебя наверняка есть определенные моральные обязательства. Подожди, не перебивай. Я не хочу вот так резко вносить какие-то перемены в твою и, признать-ся, свою жизнь. Женитьба или длительные отношения с девушками внушают мне какой-то необъяснимый, мистический ужас. Поэтому мои отношения с ними практически всегда чрезвычайно кратковременны. Я еще, наверное, просто не готов к чему-то большему, уж ты не обижайся на меня, Оля. Я ни за что не хотел тебя обидеть. Наоборот, пойми, я считаю, что ты слишком… хороша для меня. Я боюсь разочарования, твоего и моего. Я боюсь за тебя, ведь ты практически ничего не знаешь обо мне. Я тоже сильно изменился. И поэтому будет лучше, если мы пока не будем форсировать события. Мне ка-жется, ты меня поняла. И я не хотел бы, чтобы ты обиделась.

Ольга снова легла и прижалась к его груди щекой. Максиму пока-залось, что она была влажной.

– Нет, Макс, я не обиделась. Все действительно сложнее на самом деле. Я рада, что ты тоже это понимаешь…

Они долго лежали молча, пока Ольга не заснула. Максим понял это, уловив ее дыхание, оно стало ровнее и глубже. На кухне заворочался Арчи, переваливаясь на другой бок.

Максим снова посмотрел на Луну за окном, уже успевшую немно-го сместиться на ночном небосводе, и тревожно подумал:

"Полная Луна – жди Наваждений. Только Зеркальщика с Йормом мне сейчас не хватало. А может, это было бы к лучшему. Наглядная демонстрация своей неадекватности, так сказать. Нет уж! Не хочет-ся пугать эту дивную девушку. Это Арчи привык к моим ночным кошмарам, крикам и прыжкам. Но сегодня их не будет. Сон реши-тельно отменяется! Завтра днем посплю, на озере".

Он еще долго лежал так, с открытыми глазами, вспоминая пионерс-кий лагерь, висячий мост через речку и гигантский ярко алый, брыз-жущий искрами, костер… Все это было, будто во сне, далеко и давно, за пеленой тумана, господствующего в памяти. Приходилось мучитель-но напрягаться, чтобы вспомнить отдельные эпизоды, лица, имена. Словно картинки из чужой жизни. Но ведь это было. Было! И Максим с упорством продолжал оживлять то, что было десять лет назад, в бе-зумно счастливой стране его детства. Заснул он уже под утро, прижи-мая к себе одну из участниц этих чудесных воспоминаний – десяти-летнюю девочку, шагнувшую из счастливой сказки, сквозь гуманную завесу в безрадостное настоящее, в облике дивной красавицы…