ИТУ-ТАЙ

– Кто здесь? – Ковров уже был уверен, что там кто-то есть, и ока-зался прав. Из ниши выскочил человек. Максим вздрогнул. Человек явно ждал здесь кого-то, может, его, Коврова, а может, кого-нибудь другого – с наступлением ночи улицы и подъезды Барнаула стано-вились зонами повышенного риска.

– Ну, и что дальше? – Максим почему-то сразу мысленно назвал че-ловека "злобным", вероятно, это было интуитивным озарением – от "злобного" во все стороны расходились просто физически ощутимые волны злобы и агрессии. Словно в подтверждение этому определению человек молча бросился вперед и вниз, атакуя растерявшегося от такого напора Коврова. Максим сделал блокирующее движение руками и, остановив движение противника, провел "сэн-о-сэн" – синхронный контрудар. "Злобный" отлетел на метр назад и врубился в стену, но это лишь разозлило его еще больше. Он снова прыгнул на Коврова, на этот раз не пытаясь воздействовать массой тела, а нанося удары руками, от которых Коврову трудно было уклоняться в замкнутом пространстве небольшой площадки между этажами. Максим отпрыгнул назад, за-тем сбежал по ступенькам вниз на более широкое пространство перво-го этажа. Этим прыжком он разорвал дистанцию и получил секундную фору, для того чтобы прийти в себя от неожиданности и подготовиться к более серьезному поединку. Было что-то нелепое в этой ситуации, что-то обидное – драться всего в нескольких шагах от своей квартиры, где сейчас даже не догадываются об этой схватке члены его семьи. "Ну, ничего, ничего. Соберись, боец! Хаджиме! Ос!". Максим встал в стойку, и вовремя – "злобный" был уже рядом. Он прыгнул на Коврова, но тут же получил сильный удар ногой в грудь.

– Ты что, дебил, смерти ищешь?

"Злобный" немного оправился после удара, восстанавливая дыха-ние, и снова бросился на Коврова, молча, с явным намерением пока-лечить или даже убить. Волны ненависти заполнили площадку. Это была не просто ненависть обиженного на всех маньяка или бешен-ство обдолбанного наркомана, это была сконцентрированная ярость, направленная именно на него, на Коврова Максима. "Злобный" неистовствовал. Скорее всего, он стоял здесь, в темноте подъезда, и ждал не случайную жертву, а вполне конкретного человека. Максим опять блокировал несколько ударов в лицо и нанес, с подшагиванием, контратакующий удар ребром ладони в голову противника. Затем под-прыгнул вверх и, провернувшись в воздухе, ударил ногой ему в грудь, откинув назад. Теперь нужно было сделать "перелом" поединка и завладеть инициативой. Максим бросился вперед и, войдя в ближ-ний бой, стал наносить противнику короткие жесткие удары кулака-ми, локтями и коленями. Сломив сопротивление "злобного", он уже просто избивал его, выплескивая наконец-то напряжение, которое царило внутри все последнее время.

В подъезд кто-то вошел, но, услышав в темноте возню и звуки дра-ки, торопливо выбежал обратно на улицу.

"Злобный" медленно осел по стене, запрокидывая вверх окровав-ленное лицо. Максим наклонился к нему и угрожающе спросил пре-рывистым голосом:

– Ты меня ведь ждал, да, гнида? Кто ты такой? Кто тебя послал?

Он положил руку противнику на плечо и. нащупав большим паль-цем выемку под ключицей, с силой надавил. "Злобный" зашипел от боли и потерял сознание. Максим постоял над челом несколько се-кунд, соображая, что же теперь делать, затем медленно пошел к вы-ходу. На улице должны быть люди, их нужно попросить вызвать ми-лицию. Этого агрессивного подонка нельзя было оставлять в подъез-де. Нужно узнать, кто он и что здесь делал. Максим вышел на улицу, вдыхая полной грудью свежий вечерний воздух и встряхивая дрожа-щие руки. И тут же услышал за своей спиной громкие шаги. Облива-ясь кровью и оскалив зубы, из темного подъезда выскочил "злоб-ный". В руках у него была заточка. Видимо, не успев или не захотев воспользоваться ею в помещении, он явно намеревался пустить ее в ход сейчас, на улице. Мутные глаза, то ли от сотрясения, то ли от наркотическою опьянении, с ненавистью уставились на обидчика. Ковров сплюнул и, сжав зубы, стал медленно приближаться к воору-женному противнику. "Неко-аши-дачи" – "кошачья стойка" – была плавной при передвижениях, но, тем не менее, достаточно маневренной и устойчивой. Тонкое лезвие заточки плясало в трясущихся руках "злобного" нетерпеливый танец смерти. "В нескольких шагах от собственной квартиры…".

"Злобный" хрипло закричал и бросился вперед, держа оружие пе-ред собой. Его порядочно качало, и было непонятно: от наркотиков или все-таки от ударов, сотрясших ему вестибуляр.