Юбилейное Вече

– Князь Владимир, отче, – с пылом воскликнул Ярослав Мудрый, – ты точно обрисовал суть необходимого стране сообщества людей. С таким сообществом, назовём его по обычаю партией – партией честных, умных людей, истинно любящих отечество, – можно выбрать верный курс развития страны. Но нужны и другие партии, как минимум ещё одна. Только не как противовес и тем более не как тормоз. Эти сообщества должны не противопоставлять свои интересы друг другу, а мудро согласовывать их, находить желанный для страны компромисс. Они могут быть соперниками лишь в том, кто раньше и эффективней поставит на службу России мощь народных надежд – веру, мудрость, любовь. Такие сообщества непременно найдут оптимальные решения и поведут страну вперёд, подстраховывая друг друга в трудовых буднях, объединяясь в лихолетье и в праздники. Поведут в будущее. Опираясь на лучшее прошлое. А этого замечательного прошлого в жизни России много. И в ушедших веках. И в недавних десятилетиях. И в сегодняшних днях.

– Да-а, – с иронией протянул князь Игорь, – если случится всё так, как ты, мой мудрый правнук, прогнозируешь, страна в ангельский форпост мира превратится. Но где уверенность, что через год, через два в такие партии не набьётся столько прилипал и мерзавцев, что от любящих Россию проку будет столько же, сколь от любителей пива?

После бурных прений, вызванных репликой первого Рюриковича, раздался вздох его супруги:

– Любят, любили и будут любить Россию по-разному. Одни – как страну, где родились и живут, другие – за то, что воровать здесь удобно-сповадно, от ответа легко уйти, да и вообще можно ни за что не отвечать. И всё же большинство любили, любят и будут любить свою страну как мать. Пусть бы и она отнеслась к ним как к своим детям.

– Как сказать, – мягко поправил княгиню Ольгу предпочтенный Посол Истории. – Народ и Россия – это одно целое, как Рюриков сокол, как двуглавый орёл, как пять лучей рубиновой звезды. И не Россия родила народ, а народ породил Россию…

– Опять же, как сказать… – не унимается первая христианка Руси, весьма польщённая вниманием Истории.

В ответном гуле голосов слышнее других прозвучали чьи-то озабоченные слова:

– Вернёмся к партиям людей, любящих Россию. Те из них будут истинно любящими, которые не свершат того или подобного тому, отчего народ инертно глядел недавно, как разваливали и разворовывали его многовековую державу. Те партии будут реально любящими Россию, которые назовут себя партиями власти только тогда, когда преобладающее большинство народа будет жить счастливо и в достатке, традиционном для успешного мира, со временем и лучше, а остальные будут на полшага к этому и лишь несколько десятков людей останутся нищими. По собственной инициативе. Как наглядный пример, чего не должно быть в России.

На Вече вновь приумолкли, приутихли. Будто вглядывались в свои души, вслушивались в перестук сердец. Будто каждый решал, достоин ли быть в той партии, что любит свою страну. Любить, если любить по-настоящему, очень непросто. И очень ответственно. Это не то что изо дня в день повторять себе и другим: люблю, люблю. Такое для стрекоз-однолеток больше подходит. Человеку, чтобы освоить науку любви к своей родине, любить её надо ещё от прапрадеда. Возможно, и иначе, если прикипеть к стране душой, сердцем и разумом в жизнь одну, даже в небольшие годы. Но так прикипеть к духу и культуре страны, к её напевам, к скрипам вечных сомнений, к воплям горести, к всплескам несравненного счастья, что оторваться от неё невозможно будет и в смерти…

– Россия, как любое государство, – сложнейшая социально-экономическая система, – заговорил дотоле молчавший могучий Александр Александрович Романов. – Наша, так сложилось, ещё и трудно реформируемая. По разным причинам. Не место и не время сейчас об этом говорить. Но хочу отметить, что люди, которые за реформы в нашей стране брались и берутся, достойны уважения. За тысячу лет таких на Руси было немало. Но результаты реформ прямо пропорциональны степени ответственности реформаторов перед страной. Самые ответственные из них достигали бо́льших результатов меньшей ценой. Не станем ворошить в веках ушедшие реформы, законотворчества, смуты, волнения, бунты, восстания, революционные будни. Посмотрим на ныне ползущие деяния…

Александр Александрович тревожно вздохнул и продолжил излагать своё мнение: