Иуда

— Обстоятельства изменились.

— Дам не больше сотни баксов.

— Давай. Где встречаемся?

Отключился, снимая на ходу в банкомате деньги, которые перевел Осадчий. Снова набрал номер одного из клиентов деда, когда-то вместе за одним столом сидели водочку пили. Он был владельцем магазина электротехники.

— Максим Петрович, добрый вечер, это Смирнов. Да все нормально. Мне у вас надо кое-что купить… очень надо. Надеюсь, вы мне поможете…

Когда я сказал ему, что мне нужно, он присвистнул.

— Ого! Зачем тебе столько?

— Надо. Очень надо. Найдете?

— Найду. На складе проверю и по своим точкам. На когда надо?

— Прям сейчас надо.

— Ну сейчас не обещаю, а завтра привезу. Ты где обитаешь?

— Черт…пока нигде. Завтра съезжаю.

— Значит со склада заберешь. Адрес скину.

Я отключился и прыгнул в автобус, глядя на лужи на асфальте.

«Обязательно выпадет снег. Ты мне веришь, маленькая? Он выпадет! Будь он проклят! Но он выпадет! Чертов снег!».

— Эй! Ты!

Как уже привычно, когда возле меня тормозит тачка с тонированными стеклами и какие-то чуваки хватают за руки, чтобы засунуть поглубже в машину. И я знаю зачем и знаю к кому. Только хер там. Я уже ничего не боюсь. Пусть и кости ломает и пересчитывает. Мне плевать. Заодно поговорим о сыночке его…

В этот раз привезли за город в лес. Значит долго говорить не будут. Ушатают и прикопают. Свободин стоял возле машины в длинном пальто, в перчатках. Ждал. Голова снова не покрыта и седина его в глаза бросается. Он за это время, кажется, осунулся и сам на себя мало был похож. А рядом с ним…Как неожиданно. В этот раз не один? В этот раз с сыночком? Помирились, да? Как там говорят? Горе объединяет?

— Ты что наделал, мразота? Ты за что мне мстишь, маленькая тварь?

Рыкнул Свободин старший и сделал шаг ко мне.

— Мщу? Вы себе льстите. Я думать о вас забыл!

— Ты к дочке моей зачем полез, ублюдина? Изначально зачем? Вы ведь не просто так познакомились?

— Так мне сынок ваш заплатил, вы не знали?

Останавливается и внимательно смотрит на меня. Потом оборачивается к сыну. У того на лице недоумение, он явно растерян.

— Бред!

— Та ладно? Серьезно? Как легко можно было убрать ненужную наследницу, вычеркнуть из завещания. Всего лишь оскверинить, всего лишь сделать так, чтлб в ней разочаровались. Ты ведь ничем не побрезговал? Нашел для нее лучшего мальчика по вызову!

— Что он несет? — Свободин повернулся к сыну и его густые брови сошлись на переносице. А мне нравилось.

— Как забавно, что вы решили прибить меня вместе. Папочка с сынком. Семейная месть ублюдку, опорочившему дочь и сестру. Только вначале спросите у вашего сына как он выбирал для нее мужика…для вашей дочери, и как потом заставил его слиться. Он даже придумал, что вы мой отец.

— Сукааа!

Руслан бросился ко мне и ударил в солнечное сплетение так что дух на хрен перехватило, я схватил горлом воздух. Ничего. Насрать. И не такое уже проходили.

— В моем кармане сотовый, там последний разговор на диктофоне. Послушайте, Геннадий Арсеньевич. Вам интересно будет.

— Какой на хер телефон! Ты врешь, сукин сын! Ты к моей сестре какого хера полез? Ты ведь сам ее нашел!

Говорит и бьет так, что у меня, сука, глаза закатываются.

— Стой! Стой! Руслан! Давайте его сотовый!

— Папа! Да, врет он все! Что там уже может быть?

Я заплывшими глазами смотрю, как они ковыряются в моих карманах. Руслан выхватывает сотовый, но Свободин успевает выбить его из рук сына и поднимает с пожухлых листьев.

* * *

— Отпусти…ты делаешь мне больно!

Разжал пальцы, опуская ее на пол, но не давая даже пошевелиться.

— Откуда мне знать, что ты не наделал копий?

— Не наделал. Ты знаешь, что, если сказал так и есть. Тебе придется мне поверить!

Покрутил перед ее носом флешкой.

— Говори!

— Свободин встретился со мной…ему нужна была моя помощь. После той аварии…если ты знаешь о чем я. Отец лишил его наследства и выгнал из дома. Все свое состояние он переписал на Диану, на свою единственную дочь. Он возлагал на нее огромные надежды. Для того чтобы вырасти снова в глазах отца нужно было опустить Диану…для этого наняли тебя.

— Сука! Ублюдок! Хренов сукин сын! А моя мать?

— Ты все начал портить!

— Какая ему была на хрен разница!