Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния

Описанная в Трактате теократия явно основана на ложном, с теоретической (спинозистской) точки зрения, понятии о Боге. Его представляют как законодателя, судью и царя, у которого особые отношения с одним народом. Согласно Трактату (III, 48 [45]), евреи имели заурядные, невежественные (admodum vulgares) понятия о Боге и Природе (что служило признаком низкого уровня интеллектуальных способностей), и созданный режим подходил для их понятий и уровня их развития.

А что можно сказать о других народах?

Первое предложение из Предисловия Спинозы к Трактату звучит следующим образом: «Если бы все люди во всех своих делах могли поступать по определённому плану (consilium) или если бы им всегда благоприятствовало счастье, то никакое суеверие не могло бы овладеть ими»[950]. Спиноза даёт понять, что суеверие, которое в данном контексте противопоставляется религии (различие, которое он не всегда проводит), «возникает, сохраняется и поддерживается»[951] страхом. Оно характеризуется «среди прочего» страхом перед Всевышним Богом, Которому адресуют мольбы и искупительные жертвы и Которого умоляют о помощи. Суеверные люди склонны преуменьшать достоинство человеческого разума, поскольку он не указывает им пути к призрачным благам, за которыми они гонятся. Их волнуют все перемены фортуны, которые они приписывают Богу или богам. Раз таковы причины суеверия, то, согласно Спинозе, все люди по природе суеверны. Он полагает, что это естественное свойство было (неверно) воспринято как указание на то, что у всех людей есть смутная идея Божества. Другими словами, известный аргумент, доказывающий существование Бога (или богов), взывая к consensus gentium[952] пользуется человеческой склонностью к суеверию.

В «Прибавлении»[953] к первой книге Этики Спиноза также обсуждает происхождение «суеверного» представления о Боге. Согласно этому тексту, люди рождаются не знающими причин вещей и желают искать полезного для себя, сознавая, что имеют такое желание. Соответственно они питают иллюзию собственной свободы, возникшую как следствие незнания, и действуют только ради какой-нибудь цели. Так они обнаруживают, что в природе есть конечные причины, и делают вывод, что существует Бог (или боги), обладающий такой же свободой, как они, и действующий, как они, ради некой цели. Бог желает, чтобы люди воздавали Ему почести, Он поглощён людскими делами, и этим определяются все Его деяния. А люди в свою очередь придумали различные культы, чтобы Он любил одних больше других.

Из двух данных текстов следует, что религии, в которых считается, что Бог связан личными отношениями с отдельным человеком или народом или проявляет к ним интерес, являются плодом человеческого невежества и порождаемых им следствий. Это, конечно, верно в отношении любых представлений о Боге как законодателе или царе. Поскольку люди в большинстве невежественны, религиозная вера (или суеверие) могла быть постоянным фактором в людских делах. Соответственно, требуется объяснить, почему Спиноза не берёт этот фактор в расчёт в своём описании происхождения демократического государства.

В данном описании Спиноза обращается, как мы знаем, к изначальному общественному договору: люди передали права, которыми они обладали в естественном состоянии, обществу, то есть изъявили готовность подчиниться управлению гражданских властей и решениям большинства.