Иудейская война

7. Чтобы предупредить такое развитие событий, Ирод вместе с Гирканом вышел на берег моря и приложил все усилия, чтобы уговорить послов не навлекать на себя гибели и не ввергать страну в войну своей бессмысленной борьбой. Однако его увещеванья привели их в еще большую ярость, так что в конце концов Антоний выслал конный отряд, который убил и ранил многих из них. Гиркан позаботился, чтобы мертвые были погребены, а раненые получили надлежащий уход; это, однако, не утихомирило оставшихся в живых; они произвели в Иерусалиме такую смуту, что Антоний был просто вынужден казнить пленников.

XIII

1. Спустя два года Сирия была захвачена парфянским сатрапом Барзафарном, подданным царя Пакора. Лисаний, сын и преемник Птолемея, сына Меннея, обещал царю тысячу талантов и пятьсот наложниц, если тот возвратит Антигона из изгнания и, свергнув Гиркана, сделает его царем. Пакор принял дары и, двинувшись сам вдоль берега моря, приказал Барзафарну пройти через внутреннюю область. Из приморских городов лишь один Тир не впустил Пакора, в то время как Птолемаида и Сидон открыли перед ним ворота. Затем Пакор снабдил одного из своих чашников, который носил то же имя, что и царь, конным отрядом и приказал ему скакать в Иудею, чтобы разведать расположение сил противника и оказать Антигону необходимое содействие.

2. Когда они выступили на Кармель, к Антигону отовсюду стали стекаться евреи, желавшие принять участие во вторжении. Антигон выслал их вперед захватить место под названием Дубрава; они столкнулись с неприятелем, отбили его натиск и преследовали его бегущие в беспорядке силы до самого Иерусалима, пока не скопились во множестве перед дворцом. Гиркан и Фацаэль выставили против них сильное войско, и на рыночной площади разгорелось сражение. Отряды Ирода обратили неприятеля в бегство и заперли в Храме; чтобы держать их под наблюдением, по соседним домам было расставлено 60 человек. Однако враги обоих братьев убили часовых и предали дома огню. Гибель часовых привела Ирода в такую ярость, что он предпринял ответное нападение и убил многих из горожан. Так день за днем они совершали вылазки друг против друга небольшими отрядами, и кровь лилась рекой.

3. Подошел праздник Пятидесятницы, все окрестности Храма и весь город заполнились прибывшими из деревень людьми, большинство которых было вооружено. Фацаэль охранял стену, а Ирод с небольшим отрядом обосновался во дворце. Он совершил вылазку против неприятеля, в беспорядке расположившегося в предместье, и нанес ему тяжелые потери; во время преследования одни были загнаны в город, другие — в Храм, а остальные — в укрепленный лагерь за пределами города. Тогда Антигон предложил Пакора в качестве посредника, и Фацаэль согласился открыть перед парфянином городские ворота: он впустил в город Пакора вместе с пятьюстами всадниками и радушно принял его. Пакор прибыл якобы для того, чтобы положить конец войне, на самом же деле — с намерением помочь Антигону. Он коварно убедил Фацаэля отправиться к нему и вместе с Барзафарном обсудить средства восстановления мира. Ирод, со своей стороны, делал все возможное, чтобы отговорить Фацаэля, настаивая, чтобы Фацаэль, вместо того чтобы идти в западню, убил злокозненного гостя: ведь, говорил он, никогда нельзя полагаться на слово чужеземца. Однако Фацаэль все-таки отправился с Пакором, взяв с собой Гиркана. Пакор же, чтобы усыпить подозрения, оставил у Ирода часть своей конницы, тогда как другая часть сопровождала Фацаэля.

4. Прибыв в Галилею, они застали там вооруженный мятеж. Гиркан и Фацаэль были приняты сатрапом, очень тонким негодяем, окутавшим свои козни в оболочку дружественных заверений. Он преподнес им дары, а после их отбытия приготовил для них западню. Сущность заговора стала им понятной только тогда, когда они уже прибыли в один из приморских городов под названием Экдиппон. Здесь им стало известно об обещанной Пакору Антигоном тысяче талантов; о том, что большинство предназначенных Антигоном для парфянина женщин были их соплеменницами; о том, что каждую ночь за ними самими следили чужеземные отряды и что их давно бы уже схватили, если бы парфяне не намеревались сначала захватить в Иерусалиме Ирода и не боялись спугнуть его известиями об их участи. Это были уже не одни только слухи: ведь невдалеке от себя они могли уже видеть часовых!