Иудейская война

2. Когда же и евреям было приказано уплатить 700 талантов, то испуганный угрозами Кассия Антипатр разделил ответственность за быстрый сбор этих денег между своими сыновьями и некоторыми из приближенных, включая Малиха, одного из своих врагов, ибо необходимость толкала его на это. Первым, кто исполнил требование Кассия, был Ирод: он взыскал с Галилеи свою долю в сто талантов и заслужил горячее расположение со стороны Кассия. Других же Кассий обвинял в медлительности, а затем излил свою ярость на четыре злосчастные города — Гофну, Эммаус и два других, менее значительных: он обратил население этих городов в рабство и уже намеревался предать казни Малиха за медлительность во взыскании денег, но и смерть Малиха, и гибель других городов были предотвращены вмешательством Антипатра, умиротворившего Кассия подарком в сто талантов.

3. Малих, хотя Кассий и отступился от него, был далек от благодарности и даже замыслил заговор против того, кто так часто выступал его спасителем: ведь он горел желанием устранить Антипатра, бывшего препятствием на пути его беззаконий. Антипатр, со своей стороны, встревоженный как силой, так и хитростью этого человека, пересек Иордан с намерением сокрушить заговор. Однако пойманный с поличным Малих сумел обойти сыновей Антипатра: и Фацаэль, иерусалимский наместник, и Ирод, ответственный за оружие и снаряжение, были обмануты потоком оправданий и клятв и вступились за него перед отцом. Так Малих был вторично спасен Антипатром, который отговорил тогдашнего сирийского наместника Мурка от намерения казнить Малиха как зачинщика переворота.

4. Когда юный Цезарь (Октавиан) и Антоний объявили войну Кассию и Бруту, Кассий и Мурк набрали в Сирии войска и в надежде на ценную помощь со стороны Ирода поставили его начальником над всей Сирией, снабдив пешими и конными силами. При этом Кассий обещал после победы в войне сделать его царем над Иудеей. Однако прямым следствием настоящего и будущего возвышения Ирода явилась гибель его отца Антипатра — ведь Малих из опасения перед возвышением Ирода подкупил одного из царских виночерпиев, чтобы тот дал Антипатру яду. Беззаконные замыслы увенчались успехом, и Антипатр умер по окончании пира. Он всегда выказывал силу и предприимчивость в ведении дел, и в особенности в том, что вернул Гиркана на престол и сохранил за ним царскую власть.

5. На Малиха пало подозрение в отравлении, однако он все отрицал и сумел убедить разгневанный народ в своей невиновности. Он понимал, что Ирод не примирится безропотно с происшедшим, и потому для обеспечения своей безопасности окружил себя отрядом всадников. Действительно, Ирод немедленно явился в сопровождении войска, намереваясь отомстить за смерть отца. Но так как брат Фацаэль посоветовал ему не сводить счетов в открытую, чтобы это не послужило толчком к восстанию, он пока принял объяснения Малиха, согласившись, что на том не лежат подозрения в убийстве, и с пышностью и великолепием совершил погребение Антипатра.

6. Затем он обратился к раздираемой междоусобицей Самарии, привел там дела в порядок и вместе с войском возвратился в Иерусалим, намереваясь принять участие в празднике. Однако по настоянию Малиха, которого приближение Ирода повергло в трепет, Гиркан послал ему распоряжение не вводить в город, где совершается обряд очищения, воинов чужеземного происхождения. Ирод выказал презрение как к самому предлогу, так и к тому, кто издал этот приказ, и ночью вошел в город. Малих вновь предстал перед ним и вновь оплакивал Антипатра. На хитрость Ирод отвечал хитростью, хотя и едва мог сдержать свой гнев. Он отправил Кассию, и без того уже ненавидевшему Малиха, письма, в которых оплакивал убийство своего отца. Римлянин ответил, что он рассчитается с убийцей отца Ирода, и дал своим трибунам тайное распоряжение «помочь Ироду в справедливом деле».

7. После взятия Лаодикеи главы всех областей собрались к Кассию и вручили ему венцы и прочие дары: это и было время, выбранное Иродом для мести. Малих, со своей стороны, был полон подозрений и по прибытии в Тир собирался тайно увезти своего сына, содержавшегося там в качестве заложника, и одновременно делал приготовления для собственного бегства в Иудею. То, что надежд на спасение было мало, лишь подстегивало его: честолюбие Малиха парило высоко, и он уже видел, как, пока Кассий поглощен войной с Антонием, он ведет за собой народ на восстание против римлян и возлагает на свою голову царский венец.