Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары

— Планирует ли вторжение в Нижние Долины или это провокация. Это самое главное. Все остальные све­дения, которые добудете, уступают по важности этой. Так что сконцентрируйтесь...

— А зачем это ему? — пробормотал Эллиан. — Я имею в виду провокации? Он воинственный король, делает то, что говорит.

— Короли делают то, — ответила она, — что нужно королевству, а говорить можно разное. Нужно оценить риски вторжения, для этого вы и отправитесь.

Финнеган заверил:

— Мы все сделаем, ваше величество!

Я ощутил, что королева сейчас закончит инструктаж, поднялся и после поклона произнес смиренно:

— Ваше величество, в составе посольства наверняка будут слуги, конюхи? Наверняка наш мудрый глава по­сольства глерд Финнеган даже личного повара возьмет.

Она сказала с неудовольствием:

— Глерд, учитесь выражать мысли короче.

—  Это я от волнительности, — заверил я. — Ваше величие у меня просто дух вышибает! Все, что хотел сказать, забываю, а что было не со мной, помню... В общем, я хочу взять в собой в любом качестве, что позволяет штатное расписание, доблестного глерда Фицроя. Она приподняла одну бровь.

—   Это с которым ездили выручать Рундельштотта? Да, конечно. Он в вашем распоряжении.

Поморщились не только Финнеган, но даже Эллиан и Баффи, предпочли бы, чтобы слугой на побегушках у них был я, а тут получается, что у меня самого будет слуга. А раз так, то меня как бы не пошлешь поить ко­ней.

—   Благодарю вас, ваше величество, — сказал я с чув­ством. — Вы... э-э... великая королева. Хоть режьтеменя, но вот прямо в глаза вам так и скажу всю правду-матку, ваше величество: вы — великая королева!

Она ответила холодно:

—   Все свободны.

Финнеган с Эллианом и Баффи вышли, надменные и величавые, я держался за ними, как серая мышка, но приотставал из почтительности все больше, а когда они начали спускаться по лестнице, вернулся к двери коро­левского кабинета и сказал старшему слуге:

—   Доложи королеве, что у меня неотложное дело. Он, не меняя выражения лица и не делая лишних движений, чуть приоткрыл дверь и буквально просо­чился вовнутрь, как струйка дыма.

Я терпеливо ждал, наконец он вышел и сделал по­чтительный жест ладонью в сторону кабинета.

—   Королева готова принять вас.

Двери он распахнул, правда, одну половинку, но все же распахнул, этакая полупочтительность, но лучше полупочтительность, чем полунепочтительность.

Я быстро вошел в кабинет, поклонился коротко и сказал отрывисто:

— Ваше величество, вы очень заняты, потому не ото­рву вас от дел. А если и оторву, то ненадолго. Вы посту­пили мудро, что не стали вызывать лорда Кельвина —так зовут полномочного представителя Уламрии при вашем дворе?.. — и обвинять во вмешательстве короля Антриаса в наши... простите, ваши дела. Посланник ответил бы, что король ничего не знает о похищении Рунделыптотта, однако теперь я настоятельно рекомен­дую написать письмо.

Она сказала холодно:

— Королю Антриасу?

— Как король королю, — ответил я. — Простите, ко­ролева, хотя в делах государства властители должны быть бесполыми. Как королевская особь королевской особи.

— И что я ему напишу? — сказала она резко. — У нас нет доказательств!

— И не надо, — ответил я.

— Что-о?

— Вы всего лишь, — пояснил я, — попросите строго наказать мерзавцев, посмевших похитить вашего лю­бимого лекаря. Не указывая пальцем на короля. Де­скать, он вне подозрений, потому и обращаетесь с такой естественной просьбой... Как к кузену. Кузен к кузену. Э-э-э, кузина к кузину. Тьфу, кузина к кузену!

Она откинулась на спинку трона, лицо хмурое, в гла­зах недовольство.

— А что он должен сделать?

— Не знаю, — ответил я откровенно, — но вы же, короли, как бы одна семья, даже обращаетесь друг к другу «кузен», «кузина». Повязаны! Одна... простите, команда. Мафия. Коза ностра. Общество королей. Так что он, как король, королеву выслушает.

— А что ответит?

—   Неважно, — сказал я настойчиво, — главное для вас — дать понять, что мы здесь обо всем знаем, учиты­ваем и готовим адекватный, но несимметричный ответ. Потом поясню. Главное, чтобы прочел, а я доскажу на словах остальное.

Она впилась в меня взглядом.

—Что у вас за игра?

— Ваше величество, — объяснил я, — то, что скажу, это я скажу. Вы за меня не отвечаете. Во всяком случае, если возникнут вопросы, вы дезавуиру... дезавуируете... тьфу, какое слово длинное, что, проще говоря, скажете, это он сам, то есть я, молол спьяну, а вы вообще не по­зволяли мне рта раскрывать, так как рылом... в смысле рангом не вышел! Вы повелели только передать письмо, и усе. А в письме будет выверено лично вами, это ж сло­ва улетают, а на бумаге остаются.

Она слушала внимательно, кивнула с некоторой за­держкой, все еще до конца не убежденная.

—   Хорошо. Напишу.

Я сказал твердо:

—   Ваше величество, любое посольство — это всего лишь посольство, но в нем должен быть человек, кото­рый занимается делом. Официальная часть будет за глердом Финнеганом, а мне вы поручите неофициаль­ную.

Ее лицо отвердело, а голос стал жестче:

—Вы о чем, глерд?