Югославия в XX веке. Очерки политической истории

Инициативу проявила британская дипломатия, и в конце августа Э. Бевин в одном из внутриведомственных документов подчеркнул, что, если Британия и США не предпримут каких-либо действий на вербальном уровне, то русские могут прибегнуть к оружию. Вскоре в британской прессе, в газете «Таймс» от 29 августа, появилась заметка, отражавшая мнение правительства. Британское посольство в Вашингтоне также получило инструкции обратиться в госдепартамент с просьбой сделать заявление в связи с угрозой ФНРЮ. В ответ на это 31 августа госсекретарь США Д. Ачесон сообщил на пресс-конференции, что Соединенные Штаты внимательно следят за передвижением советских войск в Венгрии и Румынии, особенно после резкой антиюгославской ноты Москвы².

Прагматический подход Соединенных Штатов к советско-югославскому конфликту, в позиции которых в тот период также происходил поворот от «внимательного наблюдения» к «заинтересованной поддержке», оказывал все большее влияние и на политику их союзников – Великобритании и Франции. Если до осени 1949 г. в дипломатических кругах Лондона и Парижа господствовало мнение о возможности возвращения Тито в советскую орбиту, поскольку он, что постоянно подчеркивалось, остается коммунистом, то теперь, отчасти под влиянием американских дипломатов, формировалась новая концепция. В ней делалось различие между глобальным коммунизмом, несущим с собой угрозу свободному миру, и коммунистическим режимом, играющим роль проводника советского империализма. Югославия к тому времени убедительно доказывала, что этой последней функции она уже не выполняет.

Позиция Англии определялась также и тем, что у власти находились лейбористы, среди которых доминировали идеи мягкого, ненасильственного вовлечения Белграда в содружество цивилизованных стран. Политическая поддержка и экономическая помощь не должны были обуславливаться какими-либо жесткими требованиями. На этом, в частности, настаивал британский посол в ФНРЮ Ч. Пик³.

Можно сказать, что в тот период английская и американская позиции достаточно сблизились и «пассивность и невмешательство» Лондона, характерные для его раннего восприятия советско-югославского конфликта, не противоречили, а дополняли выросшую из «внимательного ожидания» «заинтересованную поддержку» Вашингтона. Париж стоял несколько особняком, однако разделял многие положения югославской политики своих партнеров.

Позиция Рима в вопросе о конфликте Москвы и Белграда определялась состоянием итало-югославских отношений, на которые негативное влияние оказывал территориальный спор из-за Триеста. После англо-американского решения от 20 марта 1948 г. о передаче зоны «А» Свободной территории Триест Италии произошло обострение ее отношений с балканским соседом, но начало советско-югославского конфликта пробудило в итальянских правящих кругах надежды на благоприятный исход триестского спора.

Изменение на рубеже 1940-1950-х годов политики США и Британии по отношению к Югославии повлияло и на их подход к триестской проблеме: в столицах этих стран теперь склонялись к сбалансированному учету интересов, как Италии, так и Югославии, что не всегда устраивало итальянцев, рассчитывавших на приоритетное внимание союзников. Рим, вместе с тем, разделял общие установки западных держав о необходимости осторожной поддержки Тито и уже с конца 1949 г. стал по совету американцев оказывать в небольших размерах экономическую помощь Белграду, фактически передавая часть продовольствия, получаемого из США для собственных нужд. Также постепенно возобновлялись нормальные торговые связи между двумя странами⁴.

Со своей стороны, югославы проявили готовность к прямым контактам с итальянцами для решения главной проблемы двусторонних отношений, но позднее стали пользоваться нерешенностью вопроса о Триесте в качестве инструмента во внутренней политике с целью консолидации югославского общества, а также в отношениях с Западом в период создания Балканского пакта. Аппарат КПЮ активно использовал эту проблему в контексте пропагандистского лозунга об антиимпериалистической борьбе Югославии на два фронта – как против Востока, так и Запада.

Разрыв Советским Союзом и странами «народной демократии» отношений с Югославией и общее сближение Белграда с Западом оказали влияние и на характер югославо-греческих отношений. 13 октября 1949 г., вернувшись к проблемам греко-албанских и греко-югославских отношений, возобновила работу специальная Балканская комиссия ООН. Югославская делегация в новых условиях дала понять, что не собирается затруднять ее работу, учитывая также и договоренность на этот счет, достигнутую ранее между США и ФНРЮ в связи с избранием последней в Совет Безопасности. В кулуарах ООН югославы говорили, что СССР предал партизан в Греции, а США и Британия одержали моральную победу над Москвой⁵.