Югославия в XX веке. Очерки политической истории

Эти события стали отправной точкой очередного периода публичной полемики, которая была самой жесткой со времени подписания Московской и Белградской деклараций 1955–1956 гг. Критика югославского «ревизионизма», впрочем, не достигавшая накала конца 1940-х годов, поднялась к своей высшей точке весной-летом 1958 г. Среди стран коммунистического блока наибольшую активность и жесткость проявляли лидеры КПК, но и советское руководство не отставало от китайских идеологических собратьев. Все критические материалы публиковались в «Правде» целиком. Вслед за этим, идеологический конфликт был перенесен в область межгосударственных отношений. Правительство СССР в ноте от 27 мая 1958 г. отложило выполнение инвестиционного договора 1956 г., приостановив 285 млн долл, кредита на строительство предприятий югославской промышленности. Впрочем, в ноте это оговаривалось недостатком средств для строительства собственных предприятий химической промышленности⁵⁴.

В выступлении на конгрессе БКП в Софии 3 июня 1958 г. Хрущев назвал Тито «троянским конем» и заявил, что резолюция Коминформа в июне 1948 г. «О положении в КПЮ» содержала справедливую критику деятельности этой партии в ряде принципиальных вопросов. Более того, «резолюция была в основе правильной и отвечала интересам революционного движения». С сарказмом он добавил, что «социализм не может быть построен на американской пшенице». Получение милостыни от империалистических государств – «вопрос, который везде волнует коммунистов». «Почему империалистические руководители, стремясь стереть с лица земли социалистические государства и удушить коммунистическое движение, в то же время финансируют социалистическую страну и дают ей льготные кредиты и бесплатные подарки?» – вопрошал советский руководитель.

Ответ Белграда напомнил возвращение к полемике 1948 г. По крайней мере, на это указал Тито в письме Хрущеву от 14 июня 1958 г., перенося ответственность за это на Москву⁵⁵. Параллельно часть ответа ЦК СКЮ была озвучена и в публичной форме в выступлении Тито на митинге в Истрии 15 июня. Его Тито посвятил исключительно нараставшему советско-югославскому спору. Он строго разделил повод и причину идеологического столкновения. Поводом было названо проведение VII съезда СКЮ и принятие новой программы СКЮ, но «главная причина в том, что мы отказались подписать Декларацию двенадцати партий» и отказались «войти в так называемый социалистический лагерь». При обсуждении американской помощи Югославии Тито вспомнил и согласие Сталина в 1921–1922 гг. получать ее от американцев для спасения населения Советской России от голода. Прозвучала и едкая формулировка в адрес нового вождя: «Товарищ Хрущев часто повторяет, что социализм нельзя строить на американской пшенице. Я думаю, что это может делать тот, кто знает [как это делать], а тот, кто не знает, не может строить социализм и на собственной пшенице. Товарищ Хрущев в своей речи говорит, что мы живем от милостыни, которую получаем от „империалистических стран“ в форме неконкурентных товаров». Ответ был едким, с намеком на весьма скудное даже по югославским меркам советское обеспечение: «Американская пшеница ничуть не хуже советской, которую мы не получаем, в то время как американскую мы получаем. То же самое и в отношении других товаров»⁵⁶.

Новым импульсом к ухудшению отношений между СССР и ФНРЮ стало сообщение 17 июня 1958 г. о приведении смертного приговора И. Надю, П. Малетеру и двум другим участникам венгерской революции 1956-го г. Остроту ситуации придавало то, что все обвинения, звучавшие в адрес Надя в прошлом, совпадали с обвинениями в адрес югославского руководства, произносимыми Москвой с осени 1957 г.

Положение спасли события на Ближнем Востоке, связанные с десантными операциями ВМФ США в Ливане и британскими операциями в Иордании. СССР и ФНРЮ выступили тогда единым фронтом в ООН, к тому же признав произошедший в Ираке государственный переворот. В благодарность за солидарную позицию Хрущев даже приглашал Тито принять участие в охоте на Украине вместе с Гомулкой и Кадаром⁵⁷. В скором времени своего рода посредническая роль президента Египта Насера в ходе его визита в Югославию привели к нейтрализации конфликта между Хрущевым и Тито.