На выборы в австрийский парламент, которые впервые после переломного 190" і прошли в июне 1911 г., вышли четыре итальянские партии: Национальная либеральн і а. Социал-демократическая, Христианско-социальная и Демократическая и одна славянская - Хорватско-словенская народная партия. Югославянская социал-демократичео партия выступила совместно с Итальянской социал-демократической партией. Одн Хорватско-словенская народная партия получила голосов меньше, чем в 1907 г., деп\ тами стали Лагиня, Спинчич и Мандич. Итальянская национальная либеральная тия получила голосов значительно больше, Христианско-либеральная партия всту в период упадка, а итальянские социал-демократы продвинулись, в основном, за славянских рабочих.
Итало-турецкая война 1911 г. была встречена итальянской частью населения Р с большим воодушевлением. Итальянская либеральная партия менее чем обычно являла стремление к взаимодействию с хорватами и словенцами, более того, на националистического воодушевления открыто стала демонстрировать недоверие и к австрийской власти. Австрийско-итальянские отношения в Истрии обострились столько, что власть прибегла к Хорватско-словенской народной партии и с ее пом-ослабила позиции Итальянской либеральной партии. Однако с началом Первой ба. ской войны, особенно в момент продвижения сербской армии к морю через Алг
выяснилось, что расширение Сербии на Адриатику столь же противоречит инте.ии. сколь и Австро-Венгрии: врезультате в 1912 г. был продлен договор о Тройс-ом союзе.
Победа балканских союзников в Истрии, как и на остальных югославянских зем-= была встречена с большим воодушевлением. Следствием стало усиление пропа-иидигтской активности югославянской националистической омладины, развернувшей вступление против итальянской автономии и политики австрийской власти. В акциях ■іпсавашской организации участвовало лишь руководство партии во главе с Лагиней,
■ г; время как большая часть партии перешла на точку зрения о необходимости расширения сотрудничества не с правашами Хорватии и Далмации, а со Словенской народной <пртией (клерикалами), хотя и не во всем разделяя позицию последней о следовании •Пересам династии и церковной иерархии.
В начале 1913 г. власть настолько встала на сторону Итальянской либеральной парен. что от ее действий дистанцировался даже наместник Гогенцоллерн. Но антиславян-жие настроения в итальянских рядах были так велики, что уступки Австрии не были шенены по заслугам, ее все больше обвиняли в политике «фаворизации славян». В ию-■f-июле 1914 г. прошли выборы в истринский сабор, победителем на которых вышла л:сватско-словенская народная партия. Однако и Итальянская либеральная партия осилила свои позиции (потери понесли Итальянская социал-демократическая и Югос-мвянская социал-демократическая и Христианско-социальная партии). Таким образом ■гтринская арена политической борьбы была расчищена: на ней остались два главных ж абсолютно непримиримых противника. Отныне компромисс и договоры были невоз-■с жны, каждая сторона с началом Первой мировой войны ожидала полного удовлетворения своих национальных устремлений123
.Г:нения на сербов. Сараевское убийство стало отправной точкой в развязывании
■ эсштабных антисербских акций на югославянских землях Австро-Венгрии. 16 июля 1°14 г. австрийский начальник генштаба Конрад фон Гетцендорф провел совещание с лидерами франковской группы в Боснии и Герцеговине А. Хорватом и Й. Франком, на і эторой были выработаны меры против сербского народа в Боснии и Герцеговине и в Хорватии. В частности, кириллица была запрещена в использовании вплоть до средних —кол, запрету подверглись вывешивание сербских флагов, празднование религиозных праздников (сербской «Славы») и т.д.
Тем временем франковские издания перешли к прямой пропаганде геноцида сербов. Франковцы и хорватские клерикалы сыграли главную роль в антисербских погромах в июле и августе 1914 г. Франковские легионеры совершали нападения не только на сербов, но и на хорватов, мнение которых не совпадало с декларируемой партией политической программой124
. Но все же главной целью франковцев оставалось сербское население, которое они обвиняли в государственной измене, в «вероломстве», утверждалось, что примером для них служат «король Петр Карагеоргиевич и Никола Пашич»125.