Юла и якорь. Опыт альтеративной метафизики

Так и в нашем случае: удачная комбинация нескольких параметров – длины палки, диаметра отверстия, нужного количества «волос» (щетинок) – привела к обретению отдельного имени («швабра») и к лавинообразному росту присутствия этого объекта в интерьерах макромира. Компоненты при этом исчезли в качестве «отдельных кварков», возобновить отдельное присутствие они теперь могут, скорее всего, лишь в качестве обломков. И такое возобновление присутствия нельзя будет назвать освобождением (или высвобождением) щетки, как и палки; их путь после этого направлен в воронку хлама, в серую дыру, где важнейшей силой является «расточнение» и взаимоуподобление.

Пока сопоставление квантовых эффектов в случае двух прорывов – к «протону» и к «швабре» – кажется слишком уж натянутым. Возражение, сразу же приходящее на ум, состоит в том, что элементарные частицы «сами сложились», а швабра так или иначе «сделана», и кажется, нет ничего дальше расположенного друг от друга, чем генезис и поэзис, возникшее и сделанное. Неявно предполагается, что самое простенькое из возникшего, например травинку, квазар или протон, невозможно «сделать», а самое элементарное из сделанного, например та же щетка, не может возникнуть. И даже если мы решили сравнивать эти «явления», то неизвестно, на каких основаниях это возможно. Например, состояния «недоделанности» и «сломанности» (или изношенности) с одной стороны и что-то вроде «недовозникновения» с другой. Тут мы скорее обнаружим подтверждение того, что природа не делает скачков, чем аргумент в пользу тезиса «Природа не знает постепенности» – и тогда этот принцип придется приберечь исключительно для квантового мира.

Что ж, вернемся к квантовому миру, туда, где все происходит порционно и скачкообразно. То, что делает электрон между орбитами и вообще любая элементарная частица между стабильными (стационарными) состояниями, укладывается в принцип неопределенности. То есть нельзя точно сказать, что именно она делает и она ли делает это. Обратимся вновь у Лоуренсу Крауссу, размышляющему над тем, что же происходит в этом воистину таинственном промежутке:

«Может ли частица в течение очень коротких промежутков времени превышать скорость света, если мы принципиально не можем обнаружить этот факт из-за принципа неопределенности и, более того, если этот факт вообще не имеет никаких наблюдаемых последствий? В обоих случаях ответ: да»[22].

Мы просто не можем знать, что происходит в этом интервале между квантовыми состояниями. То есть, когда мы говорим, что природа не знает постепенности, это не значит, что она ее не допускает, получается, что она ее именно не знает.

«Но квантовая механика не запрещает частицам в течение очень коротких промежутков времени двигаться быстрее света при условии, что такое движение в силу принципа неопределенности никаким способом не может быть обнаружено. До тех пор пока мы принципиально не можем измерить сверхсветовую скорость частицы, она не нарушает никаких требований специальной теории относительности. Но чтобы квантовая теория оставалась согласованной со специальной теорией относительности, в течение таких интервалов времени частица, двигаясь со сверхсветовой скоростью, должна путешествовать назад во времени»[23].

Но как описать то, чего сама природа не знает, не говоря уже о наблюдателе? У Краусса это выглядит следующим образом:

«…Никакой реальный наблюдатель не способен измерить скорость электрона между моментами времени 1 и 3 – это запрещает принцип неопределенности. Точно так же никакой реальный наблюдатель не способен обнаружить рождение частиц из ничего, равно как и измерить скорость частицы, движущейся быстрее света. Но независимо от того, можем мы или нет зарегистрировать такие процессы, квантовая механика их не запрещает. Если рождение и уничтожение частиц происходит на таких временных интервалах, когда принцип неопределенности делает невозможным их обнаружение, то никаких противоречий со специальной теорией относительности не возникает. Такие частицы называются виртуальными. <…> Подобные процессы не могут быть обнаружены путем прямых измерений, но они могут косвенно влиять на результат других экспериментов, что и было показано Бете и его коллегами»[24].