Юлианна, или Игра в «дочки-мачехи»

Вскоре Жанна заметила, что с гостями происходит что-то странное, и никак не могла понять, почему, взглядывая на нее, одни отводят глаза и кусают губы, а другие просто изнемогают от еле сдерживаемого смеха. Она недоумевала и нервничала все больше и больше. Ей захотелось немного передохнуть, принять успокоительное, и она поднялась в свои апартаменты.

– Жан, ты здесь?

Жан проявился: он лежал на ее кровати среди черных подушек.

– Ты знаешь, Жан, – сказала Жанна, сбрасывая туфли и присаживаясь рядом с ним, – что-то мне сегодня не по себе. Вроде бы все идет как надо – а радости нет. Даже какое-то нехорошее чувство появилось, будто предчувствие катастрофы.

– А чего ее предчувствовать, если она уже произошла.

– Что произошло?

– Катастрофа. Я тебе говорил, что надо было шить зеленое платье с черными змеями? – Говорил. Ты послушалась? – Нет. Вот теперь пожинай плоды своего упрямства.

– Ты считаешь, что платье надо было шить из зеленой парчи, а это платье – катастрофа? Ну, не знаю… Не уверена…

Жан отвернулся к стене.

Жанна поднялась и подошла к зеркалу.

– А по-моему, платье – люкс! Да нет, с платьем определенно все в порядке. Это просто у меня в душе какая-то тревога.

– Ну ты мне еще про свою бессмертную душу поговори! – проворчал Жан, отворачиваясь к стене.

Жанна глубоко задумалась.

– Хозяйка, а хозяйка! – раздался из угла мерзкий голосок Михрютки. – Ты бы спустилась вниз и заглянула в туалет для гостей.

– Это еще зачем? Что за ерунда?

– Загляни, загляни, хозяюшка! Там тебя хорошенький сюрпризик ждет!

Жанна пожала плечами, но все-таки пошла вниз.

– Зачем ты ее предупредил, придурок ты наш домашний? – спросил Михрютку Жан.

– Я не домашний, а домовой! – оскорбился Михрютка. – Ну и предупредил! А что такого? Или ты боишься, что она скандал устроит и все погубит окончательно?

– А ты что, еще не понял, что все и так уже погибло? Что в этом доме нам с тобой УЖЕ делать нечего?

– А хозяйке?

– А хозяйке – тем более. В этом доме скоро другая хозяйка появится.

– Бабушка?

– Девушка!

– Дедушка? Какой такой дедушка?

– Не ДЕДУШКА, а ДЕВУШКА, ослиная голова!

– Не ослиная, а кошачья… – поправил его Михрютка. – Что за девушка такая, откуда?

– Девушка по имени Санька-Встанька, дурак!

– Ну ни-че-го не понимаю! Дедушка, девушка, Ванька, Встанька… Ты скажи проще, а?

– А проще – выметаться нам пора отсюда, друг Михрютка!

– Вон оно как! А может, оно и к лучшему, Жан? Это же не дом, а просто церковь какая-то: утром молятся, за обедом молятся, вечером молятся… Иконы во всех комнатах висят зачем-то! Что мы с тобой, места себе получше не найдем, без икон и ладана? Вот на Бычьем острове новый комплекс построят, туда и приткнемся. А пока можно в Клубном доме квартирку с приличными хозяевами подыскать…

– Отстань, дурень! Тебе кроме теплого да вонючего угла ничего не надо. А у нас с Жанной такие планы были, такие грандиозные планы! Первая в России школа для девочек-ведьм! – И бес скорбно и глухо завыл, роняя зеленые слезы на черную постель. А потом поднял голову и с надеждой спросил: