Юлианна, или Игра в киднеппинг

Из кустов выпрыгнул уклонившийся от военных действий Прыгун и опасливо огляделся.

– Эй, Нулёк, а ты где? – хриплым шепотом позвал дезертир.

– Да не ори ты – Ангелы услышат! Здесь я, – из-под другого куста на четвереньках выполз Нулёк. Он по-собачьи встряхнулся, и с него во все стороны полетели ошметки сажи и клочья обгоревшей шерсти. – Ох, ну и досталось нам сегодня! Подумать только, а начиналось-то все с небольшой шутки…

– Ага, с шуточки-потешечки, а вышли одни сплошные неприятности. Битву при сарае наши проиграли, моя Юлька попала под дурное влияние сестры и молиться начала. Слушай-ка, Нулёк, а ты не знаешь, где теперь наши пасомые?

– Ой, Прыгун, ты только никому не проговорись: ведь я со своим Юркой начисто связь потерял!

– Да ты что? – испугался Прыгун и от ужаса втянул в обезьяньи плечи петушиную голову. – Да как же это? А я-то на тебя рассчитывал! Юлька моя крещеная, и как только ей втемяшилось помолиться разок своему Ангелу, тот, конечно, тут же явился – не запылился. Рассиялся, крылья над нею поразвесил, ну и закрыл от меня девчонку! Теперь я прыгаю по кустам, ищу ее, а она как сквозь землю провалилась! А с твоим-то парнишкой что случилось?

– Ты понимаешь, Прыгун, он себя напрочь позабыл!

– Со страху, что ли?

– Надо полагать. Совсем о себе мальчишка не помнит, все только об этих девчонках заботится – ну я его и не слышу.

– Ты хочешь сказать, что в твоем Юрке эгоизма ни капли не осталось и тебе зацепиться не за что?

– Вот именно – ни капелюшечки!

– Какой кошмар!

– Еще бы! А какой был мальчик, какая гордыня, какое эго! Помню, было ему еще лет пять, подохла у него собачка Шарик, вроде бы любимая. Слышу, мальчик мой в истерике бьется, головкой по паркету стучит, а родители кругами бегают. Я испугался, что он искренне горюет, подлетаю и слышу: «Немедленно купите мне новую собаку, прямо сейчас купите! Как смел гадкий Шарик без моей команды помереть?» Каково, а?

– Да, талантливый ребенок.

– И вот с такими задатками, с таким эгоизмом, да еще развитым прекрасным потакающим воспитанием – и вдруг, на тебе, в рыцаря превратился! Не обидно ли?

– Обидно, Нулёк. Да ведь и мне не сладко. Почти десять лет я Юлькиного Ангела на взмах крыла к ней не подпускал, а вот теперь они вдвоем куда-то от меня скрылись, а я по кустам собачкой бегаю, следы вынюхиваю.

– И как, вынюхал что-нибудь?

– Да нет, куда там! Говорю ж тебе: как сквозь землю провалились!