Юми и укротитель кошмаров

– Пожалуйста… – прошептал дух.

Его голос резонировал внутри Юми. Художник тоже услышал и вытаращил глаза.

– Пожалуйста… освободите… Пожалуйста!

– Как? – спросила Юми. – Как?

– Остановите машину, – прошептал дух.

И его затянуло в прибор.

Мудрецы подозвали просителя, пообещав выполнить его желание, но старший остался на месте, сжимая зловещую коробку. Он не радовался тому, что украл у Юми духа. Скорее, выглядел озабоченным.

За его спиной другие мудрецы превратили духа в пару скульптурных опор для дома. Скульптуры были меньше тех, что прежде делала Юми.

«Машина удерживает часть энергии духа, – подумала Юми. – Вот почему дары мудрецов плохо работают».

Машина накапливала силу. Чтобы продолжать работать. Или… с какой-то другой целью?

– Юми! – воскликнул Художник. – Ты была права!

Она очнулась и перевела взгляд со старшего мудреца на Художника. Права?

Она права. Насчет машины. Насчет желаний духов. После стольких сомнений, после неопределенности она… оказалась права?

Она права.

Все закончится, когда они с Художником уничтожат эту машину.

Глава 32

– Заявляю, утверждаю, уверяю, что вы точно не путешествуете во времени! – заявила Виньетка, облокотившись на барную стойку.

– Откуда ты знаешь? – спросил Художник.

– Путешествия в прошлое невозможны, – ответила Виньетка. – Могу вычисления показать.

– Подожди, – вмешалась Юми. – А в будущее, выходит, возможны?

– Ну да, дорогая моя, – ответила Виньетка. – Чем, по-твоему, ты сейчас занимаешься?

– Ох… Точно.

– Мы способны замедлять или ускорять время по отношению к другим людям и предметам, – объяснила Виньетка. – В Духовной реальности, где время можно налить в любой резервуар, как воду, это проще сделать. Но назад вернуться нельзя. Такое даже Осколкам не под силу.

– Что еще за Осколки? – спросил Художник.

– Ой, нет, это я объяснять не возьмусь, – ответила Виньетка.

– Ладно, – сказала Юми. – Просто многое, что мне представлялось невероятным, теперь оказалось возможным. Виньетка, вдруг ты просто чего-то не знаешь?

Пышногрудая женщина – точнее, сущность – вздохнула.

– Доказательства вам вынь да положь, да? Ну ладно, девочка, давай твою ауру прочитаем. – Она нагнулась и пошарила под прилавком.

– Она хочет прочесть мою ауру? – растерянно шепнула Юми Художнику.

– Ярмарочный фокус, – объяснил тот. – Иззи такое просто обожает. Помнишь, как она гадала по сериалам? Это нечто в том же духе. Приходишь в темную комнату к какой-нибудь старушке, та смотрит на тебя исподлобья и говорит, каким ремеслом тебе нужно заняться. В общем, чушь несусветная.

Виньетка выпрямилась и положила на стойку какой-то большой прибор. Черную коробку со… стеклянной крышкой? Наподобие приемника?

– Художник, так и должно быть? – спросила Юми.

– Ну… я этого раньше не видел… – признал он.

Виньетка взяла руку Юми и положила на стеклянную пластину.

Тут к стойке подошел один из клиентов. Виньетка попыталась его отогнать, но он не послушался.

Тогда она огрызнулась, выпрямившись во весь рост:

– Ты что, не видишь, я с призраком разговариваю и считываю духосеть его девушки?! Сядь за стол, шквал побери, и жди, пока я не освобожусь.

Клиент хмуро побрел в свой угол. Художник обалдел. Его девушка?

– Пришлось покопаться, – сказала Виньетка. – Эта штука затерялась среди барахла. Ему не помешало бы как-нибудь все это систематизировать.

(Я и систематизирую. В уме.)

Виньетка покрутила какие-то ручки, затем подключила прибор к барным хионным линиям. Пока шла подготовка, Художник протянул руку к стоявшей перед Юми миске с лапшой и вызвал ее дух. Он успел сделать пару глотков, прежде чем миска растворилась в воздухе. В духовной форме Художник не чувствовал голода, но соскучился по стряпне Виньетки.

– Готово, – объявила Виньетка, и коробка засветилась изнутри. – Этот фабриаль считает твою духосеть точнее, чем я. Посмотрим… – Она выпрямилась, наморщила лоб и снова наклонилась вперед, изучая… какие-то слова? На маленькой боковой пластине появились волнистые линии.

– Ого! – вырвалось у Виньетки.

– Что там? – хором спросили Юми с Художником.

– Все показания скачут как бешеные, – ответила Виньетка. – Ты сильно инвестирована. Сверхинвестирована.

Художник непонимающе поморгал. Подождал дальнейших объяснений. Затем посмотрел на Юми. Та пожала плечами.

– Шквал! – произнесла Виньетка. – Ну да, она на уровне… Возвращенных. Даже выше. Элантрийцев. Этому прибору не хватает мощности; ты все его системы расшатала. Забавно. Ох… Интересно, ты взорвешься в момент смерти?

– Что?! – вскрикнула Юми.

– Маловероятно, – произнесла Виньетка. – Но возможно! – Она ухмыльнулась. – Обалдеть!

– Мы понятия не имеем, о чем ты толкуешь, – сказал Художник.

– Инвеститура – это то, из чего сделаны души, – объяснила Виньетка. – То есть все вокруг так или иначе инвеститура, потому что и материя, и энергия, и инвеститура – одно и то же. Но души, как вы их называете, состоят из чистой инвеституры. Вот, например, огонь – это энергия. Стол – материя. А душа? Инвеститура.

– А духи из мира Юми?