Юмор лечит. Новые смешные рассказы о жизни

На курсы трактористов я отправилась, облачившись в черное платье с белым воротничком. Это была наискромнейшая вещь моего гардероба. Платье имело длинную юбку и длинные рукава, при этом пикантно облегало мою узкую талию, высокую грудь и пышные бедра, придавая мне сходство с рано созревшей школьницей, но тогда я по простоте душевной такими мелочами не заморачивалась. Я нашла здание, вошла в класс и осмотрелась.

Первое, что меня ошеломило, – пол в классе был густо заплеван шелухой от семечек. Она просто покрывала его, как ковер. В углу класса толпились человек пятнадцать вьюношей системы «гопник отмороженный» и дружно грызли семечки с остервенением голодных бурундуков. «Можно подумать, их дома не кормили», – подумала я машинально (сейчас, по здравом размышлении, я думаю, что так оно и было).

– Здрасти, – пискнула я.

Юноши дружно прекратили свое занятие и уставились на меня с каким-то плотоядным выражением.

– Меня тут на курсы п-п-прислали, – прошептала я и попятилась.

– А ништяк чувиха, – одобрительно отозвался один из них, весь покрытый наколками.

– Цецька что надо, – согласился другой, смачно сплевывая на пол шелуху через выбитые зубы…

Вечером того же дня, злобно крутя носом, я обдумывала ситуацию. Вспоминала слова шефа: «Оденься поскромнее!». Ведь знал же, куда посылал! Все знал заранее! Ах он… растакой!

Это требовало симметричного ответа, как говорят люди военные. Я взяла несколько листов писчей бумаги и написала (воспроизвожу по памяти):

«Заведующему лаборатории Имярек1

от лаборантки Имярек2

Заявление.

Я, такая-то, прошу освободить меня от посещения курсов трактористов ввиду того, что сил моих больше нет. По прибытии на курсы меня встретила толпа молодых людей, одетых в мятые растянутые треники и грязные пиджаки. Руки у них были в наколках, а зубы у большинства отсутствовали по причине, вероятно, того, что были выбиты в драках. Большинство из них также имели носы, свернутые набок по той же причине.

Они одобрительно высказались о моей внешности, заявив, что я «клевая телка», «ништяк чувиха» и «бабца что надо». После чего все они сделали мне предложения непристойного свойства. Когда я вежливо ответила им «спасибо, не надо», они стали очень интересоваться моей личной жизнью и выяснять, если ли у меня муж, жених или любовник. Получив отрицательный ответ по всем трем пунктам, они спросили: «А если нет, то какого хрена ты выкобениваешься». Мои попытки объяснить, что я надеюсь встретить когда-нибудь своего истинного избранника, привели к тому, что они возразили: «А мы чем тебе плохи, можешь взять нас всех сразу».

Должна отметить, что моему мировоззрению нанесен серьезный урон. До сих пор мое представление о трактористах было основано на светлом образе, созданном В.Тихоновым в фильме «Дело было в Пенькове». Только теперь я поняла, как искусство далеко от реальности.

Но более всего меня обеспокоило поведение одного из юных трактористов, который, похоже, возымел в отношении меня серьезные намерения. Он оттащил меня в сторонку и стал уверять, что всю жизнь мечтал встретить такую девушку, как я, и что готов жениться хоть завтра. Будучи человеком не жестоким, я не хочу своим присутствием на курсах подавать ему надежды, которым не суждено осуществиться, и разбить сердце несчастному.

В связи с вышеизложенным прошу освободить меня от курсов трактористов. Я с уважением отношусь к идее необходимости общественных работ, но это уже чересчур. Дата, подпись».

Утром следующего дня я плюхнула заявление на стол шефу, не слишком заботясь о его дальнейшей судьбе. Про курсы никто больше не поминал, меня снабдили коробкой плакатных перьев и отправили чертить какую-то агитку. Однако, проходя мимо дверей соседней лаборатории, я вечером того же дня услышала дружный хохот. Я подошла и прислушалась. Сомнений не было: они читали вслух мое заявление, помирая со смеху.

Как я выяснила потом, еще ранее сотрудники нашей лаборатории стащили его со стола у шефа, прочли вслух, уржались и, будучи по природе людьми нежадными, решили, что было бы эгоистично лишить и соседей удовольствия повеселиться. Соседи тоже оказались людьми нежадными. На протяжении двух последующих недель я, передвигаясь по зданию, слышала хохот то за одной дверью, то за другой. Каждый раз причина была одна и та же. Мое заявление, как переходящий приз, мигрировало по этажам и умигрировало куда-то в соседний корпус. Там и затерялось. Не удалось мне сохранить его для истории.

По итогам вышесказанного что я скажу. Не рассказывайте мне, что СССР развалил Горбачев. Дело не в нем, а в основополагающей идее, которая жрала СССР, «как ржа железо», и в конце концов – дожрала. Не суждено долго жить государству, главная идея которого состоит в том, что можно забивать гвозди микроскопом.

Николай Виноградов Эх, жизнь моя моряцкая…

Да-а, было времечко! Молодым был, здоровым, как лось. Организм быстро адаптировался к любому климату, и перепады температур от минус пятидесяти до плюс пятидесяти (фифти-фифти) были даже в радость. Кроме одного случая…